Доклад, предложенный научной конференции «Цивилизационные, этнокультурные и политические аспекты единства татарской нации», имеющей быть в АН Татарстана (г. Казань) 7-9 июня 2002 г.

К постановке вопроса

В докладе речь не пойдет о национально-культурных автономиях, созданных в РФ в соответствии с законом от 1997 года, как об учреждениях, способных решать названную задачу. Нет. Тот закон принят с целью введения в заблуждение мировой общественности, в первую очередь – Совета Европы, а также оскорбления национальных меньшинств страны попыткой убедить их в том, что они обречены на поглощение великороссами. Если же этому процессу будет оказано действенное сопротивление, то – геноцид. Tertium non datur.

Я намерен, во-первых, напомнить об имевшей место быть в истории дооктябрьской России национально-культурной автономии тюрко-татар, и, во-вторых, порассуждать о том, какую, по моему мнению, следовало бы утверждать автономию для татар, расселенных за пределами Республики Татарстан (впрочем, - для всех, этого статуса, нерусских народов России), если, конечно, иметь в виду цель – сберечь их как нацию, создав им соответствующие условия государственно-политического свойства, содействующие их развитию и процветанию в мировом человечестве.

Три исходных тезиса. Первый. Мы – нация усеченная (как следствие реализации завета императора Петра 1: «басурман уменьшать»; из народа, некогда бывшего числом не меньше русских, сегодня, в лучшем случае, - их 20-я доля). Трагедийная судьба, сложившаяся в результате многовекового преследования нации Российским государством: насильственного выселения и крещения, а также вытеснения нуждой (малоземелье, захват лучших земель и т.п.) из мест, являвшихся её исторической родиной, привела к тому, что нация стала разделенной и атомизированной.

Второй. Ассимиляция татар великороссами идет всюду, где они проживают: и на исторической родине (в Республике Татарстан, на других территориях компактного расселения татар с древнейших времен); особенно губительно ей подвержено большинство нации (примерно, три четверти), расселенное дисперсно на всей территории России, а также за её пределами.

Третий. Ассимиляция, стимулируемая государством, усугубляется отсутствием взаимодействия татар Республики с татарами, живущими за её пределами, будь то в ближнем или дальнем зарубежье, компактно расселенными на своих исторических землях или дисперсно, как в рыночной, так и культурной сферах жизнедеятельности. Зато они становятся объектами пристального внимания тех, кто хотел бы проджолжать дробить нашу нацию, вычленять из неё различные конфессиональные или территориальные группы. Тому доказательств много, особенно серия правительственных мер в связи с предстоящей переписью населения осенью текущего года. Интересен новейший литературный «факт»: нижегородские татары-мишари, оказывается, «лучшие татары России», потому как они – «друзья» русских, сыгравшие «в истории России самую положительную роль и органично вписались в местное (читай: русское, - А.Б.) общество, в частности, через обрусение; автор подчеркивает «ненасильственный характер их христианизации» (А. Балезин. Друзья мишари. – НГ Ex Libris. №15 (226), 25 апреля 2002 г.). Лицезреть бы этого профессора - краснел ли он, когда писал эту чушь? Наверное, нет. Ибо русская историография относительно татар в основном приемлет правило, согласно которому «стыд не дым, глаза не ест».

В целом положение нации, с точки зрения её будущности, я считаю катастрофическим.

Из истории вопроса

Обратимся к демократической истории России, в которой, несмотря на её мизерную краткость, татарами была предпринята – я бы сказал: сверхуспешная - попытка решения своего национального вопроса, которая, при достаточной последовательности, могла, вообще, снять с повестки дня российского государственного бытия проблему межнациональных отношений в конфликтном ракурсе. Её смысл – в стремлении преобразовать Российское унитарное государство в государство союза наций, независимых в обустройстве своей национальной жизни, являющихся полноправными субъектами Федерации. Но отвергнутая большевиками.

22 июля 1917 года в Казани общее собрание трех Всероссийских мусульманских съездов (духовного, военного и всеобщего) провозгласило культурно-национальную автономию мусульман тюрко-татар внутренней России и Сибири. Работавший с 20 ноября 1917 по 11 января 1918 года Миллят Меджлиси (Национальный парламент) утвердил Конституцию автономии и избрал исполнительные органы власти. Однако созданное им Национальное управление в Уфе большевиками было упразднено в апреле 1918 года. В сентябре 1918 года Самарский Комитет членов Учредительного собрания (также разогнанного большевиками) признал права татар на культурную автономию. Установивший военную диктатуру адмирал Колчак категорически отверг право народов на автономию; тем не менее в его бытность Верховным правителем, в Западной Сибири действовал «Малый меджлис», состоявший из уцелевших депутатов упраздненного большевиками Национального собрания. Он направил делегацию на Мирную конференцию держав-победителей в Париже. В апреле 1920 года на переговорах с этой делегацией Премьер-министр Франции А. Мильеран (в качестве одного из лидеров Антанты) обещал включить Конституцию татарского народа как одно из условий признания Российского правительства после свержения Советской власти.

Суть первой татарской Конституции сводится к признанию за национгальными мньшинствами права на автономию в сфере культуры; высшим органом самоуправления национальной общины являются избираемые на всех уровнях национальные собрания с правом на соответствующее законодательство, включая обложение своих граждан специальным налогом; из государственного и местных бюджетных средств на культурные нужды национальных меньшинств, пропорционально их численности, отчисляются денежные средства, расходуемые по усмотрению органов национального самоуправления; национальные меньшинства участвуют в работе органов государственной и местной власти всех уровней через посредство своих национальных органов, делегирующих в соответствующие институты власти своих представителей; национальные собрания (федеральное, региональные, местные) избирают национальные управления соответствующих уровней. Членство в автономии – физическое, всех, буквально, граждан данной национальности (а не одних лишь только общественных организаций, объединяющих несколько десятков или сотню-другую наиболее активных, нередко склонных к карьеризму политиканов, как это наблюдается сейчас, и посему нынешние автономии на деле не являются таковыми ни в национальном, ни в региональном или местном масштабах, они всего-навсего – объединения актива национальных меньшинств, никого кроме себя не представляющих, практически не имеющих никакой связи с массами).

Сегодняшнее положение национально-культурной автономии и ее будущее

К идее национально-культурной автономии вынуждены были вернуться власть предержащие в связи с вступлением России в Совет Европы, членство в котором обязывает иметь законы и учреждения, защищающие национальные меньшинства. Но принятый в 1997 году закон о национально-культурной автономии не соответствует требованиям самоуправления национальных меньшинств, поскольку автономиям придан статус общественной организации, со всеми вытекающими отсюда последствиями материальной и правовой недееспособности, к тому же при полном отсутствии механизма реализации даже этого закона. Жизнь же требует государственно-общественного статуса. Хотя бы потому, что национальные проблемы самого великорусского народа решаются самим государством и за счет общегосударственного бюджета, формируемого усилиями всех наций, а не одних лишь русских. Налицо очевидная дискриминация национальных меньшинств, как следствие проводимой правящими кругами государственной политики, которую можно квалифицировать как шовинистическую.

Процветание как самого государства, так и кажджой нации, в многонациональной России возможно лишь при условии свободного и самостоятельного решения национально-территориальными и экстерритороиально-национальными общинами своих социально-экономических, культурных и экологических проблем на базе развития муниципальных хозяйств, самостоятельного местного бюджета, формируемого за счет обязательных поступлений из федерального и местных бюджетов, а также иных источников. Почему многомиллионная татарская диаспора должна оплачивать развитие только русской культуры, ни копейки не получая на , хотя бы, поддержание собственной культуры?

Предлагаемый вариант сочетания территориально организованной национальной государственности с экстерриториальной автономией имеет три очень важных преимущества.

Первое. Ныне национальные меньшинства – головная боль местных администраций, потому что многие проблемы нерусских общин на их уровне трудно разрешимы (если не сказать – неразрешимы!). При передаче же их забот в их собственные руки ситуация изменится в корне. Демократия и рыночные отношения императивно требуют отказа от принципа государственной опеки в пользу принципа самодостаточности, самостоятельности как каждой дееспособной личности, так и социальных групп, национальных общин.

Второе. Принцип территориальной целостности государств, препятствующий нормальным взаимоотношениям между различными частями разделенных народов, сойдет с политической арены без перекройки границ, в которой просто не будет нужды. Возьмем Татарстан с Башкортстаном. В последнем проживает (причем вдоль границы с Татарстаном) татар почти столько же, сколько в самом Татарстане. Курс башкирских националистов на башкиризацию татар создал трения между этими двумя дружественными народами, родственными по языку, культуре, религии. Сохранение нынешнего государственного устройства помянутые трения делает вечными. Для культуры, известно, границ нет. Последовательная реализация идеи национально-культурной автономии снимет созданные искусственно противоречия между нашими народами.

Третье. Имеющие сегодня свои территориальные государственные образования нации, значительная часть которых находится за пределами исторической родины, в качестве их официальных культурных центров, получают возможность соединиться в культурном отношении и проявлять заботу обо всех своих сородичах. Национальное собрание Федеральной автономии и законодательное собрание Республики Татарстан на совместных заседаниях принимают законы (постановления) по вопросам культуры и языка. Взаимодействие диаспор с родственными республиками оживит и рыночные отношения. Без возрождения всеобщей взаимосвязи всех частей нации она не сможет самореализоваться, самостоять; она – объект денационализации, её будущее – исчезновение с этнической карты мира.

Следовало бы иметь в виду еще одно следствие распада СССР. Националистические правящие круги ряда государств СНГ превратили оставшихся в них русских и так называемых «русскоязычных» (25-30 миллионов) во второсортных граждан, мстя им за националистически-имперские прегрешения царской монархии и большевистской диктатуры. Если бы Россия сумела построить свою федерацию как союз наций, она показала бы и другим многонациональным государствам, как можно решать задачи защиты инонациональных меньшинств, согласуя принцип права наций на самоопределение с принципом целостности государства, ныне спровоцировавшем немало кровоточащих очагов по всему миру.Тем более в этом есть нужда, что такого рода пример уже дан малюсеньким государством небольшой нации. Закон о национальных меньшинствах Республики Словения в отличие от всех других государств, обязывает государственную власть эффективно заботиться не только о национальных меньшинствах: итальянском и венгерском, внутри страны, но и всемерно помогать и поддерживать этнических словенов за рубежлом, опираясь на правовые договоренности с теми государствами, гражданство которых они имеют. (Надо думать, сейчас не случайно руководство России занялось освоением зарубежного «русского мира»: президент издал специальный Указ, которым эту работу возложил на МИД).

Единение нации как панацея

Вариант национально-культурной автономии, предлагаемый в докладе, явился бы серьезнейшим подспорьем в решении задачи единения нации. Но проблема в том, что, чтобы создать её в данной ипостаси, требуется единство нации, чтобы она действовала не «растопыренными» пальцами, а собранными ими в кулак.

А это для нас пока – предел мечтаний. Согласимся с тем, что говорят все мыслящие татары, что стало ходячим самобичеванием:: в национальной психологии татар нет чувства единения («бездэ бердэмлек юк шул», - дип, елардый булып, бер беребезгэ зарланабыз). В итоге имеем то, что имеем – раскол: социальный, территориальный и конфессиональный. В этом – главная причина всех поражений нации в её истории. Раскол, прижившийся и в быту.

Наше «единство» сродни «единству» славянских народов, мало когда бывших едиными. Русские безоговорочно становятся едиными под влиянием внешней (реальной или мнимой – без разницы) опасности. Не будь Золотой Орды, они, наверное, сегодня имели бы не менее десятка- своих (русских) и столько же рядом с собой других (нерусских) государств. Судя по всему, такая перспектива может им еще «улыбнуться» в ближайшем будущем. Бюрократизм, доводимый до совершенства (в смысле «абсурда» - этим, как раз и занят президент В. Путин), в конечном счете, иного исхода не имеет. Так было уже дважды. А Бог любит троицу!.. Помянутая государственная болезнь неизлечима. Её можно лишь низвести до степени, не грозящей государству гибелью, в гражданском обществе, в котором чиновничество перестает быть господствующим классом. Оно, однако, нам пока не «светит» - государство продолжает оставаться бюрократическим (иным оно в России и быть не может до тех пор, пока сама же бюрократия не «родит» деятеля, способного её «согнуть в бараний рог»). Именно поэтому его правящая верхушка, в соответствии с закономерностью своего бытия, цепляясь за власть, не брезгуя ничем, так сказать: «после неё хоть потоп», дённо и нощно ищет врага Отечества и находит его, если не внешнего, то сходит и внутренний (будь то в национальном, классовом или даже в лично-индивидуальном («враг народа») масштабах), одновременно прикармливая организованные группы расиствующих подонков. Разъединительное свойство своей психологии русские преодолевают жесткой централизацией власти, диктатурой. У татар не было и нет такой возможности. Во всяком случае – после падения Золотой Орды. Так, может быть, осознав, поняв самих себя, познав свою слабость, отрешимся от этого пагубного свойства своей натуры хотя бы перед чертой, за которой уход в национальное небытие?!

Нет выше ценности, чем свобода народа; она может быть ограничена в чем-то только по воле самого народа и лишь во имя той же свободы. Поэтому-то закономерностью национально-освободительного движения, значит, и условием его победы, у всех без исключения народов (примерам «несть» числа - самые близкие нам: финны, поляки, латыши, литовцы, эстонцы) и во все времена было, есть и будет единение всех социальных, территориальных и конфессиональных групп народа. Другого просто не дано. Несоблюдение требований этого закона вело, ведет и будет вести к поражению национального движения, к несвободе. Нынешнее наше поражение – следствие такого подхода к будущему нашей нации. Если хотим выжить как нация, то неизбежен путь собирания воедино остатков нации, что посильно не нынешним, а только дееспособным национально-культурным автономиям, действующим в содружестве с Республикой Татарстан в борьбе за: 1) превращение всех татар в собственников – субъектов рынка, 2) формирование национального капитала, 3) сохранение и развитие языка. Решение поименованных задач – непременное условие , обеспечивающее единение нации.

Трудно рассчитывать на создание единого национального блока демократии с олигархическим капиталом, к тому же – первого поколения, созданным в основном криминальным путем. Но и среди его хозяев есть люди, понимающие национальные нужды, связывающие свою судьбу со своей нацией. Они есть и в политической элите (к таковым я отношу М. Шаймиева, Ф. Мухаметшина), а также - в ряду крупных хозяйственников.

Народ не верит власти. И поделом. Это – канун краха любого режима. Значит, власти надо подумать о том, как заработать (не завовыевать страхом и гнетом!) доверие народа. Разумеется, не укреплением олигархов. А содействием созданию национального капитала, составленного из капиталов мелкого и среднего бизнеса, а также средств наемных работников, которые, получая достойную человека труда заработную плату, могли бы непрерывно пополнять собой ряды среднего класса собственников.

Национально-демократическим организациям, видимо, не мешало бы ввести в практику избирательных кампаний заключение договоров со своими кандидатами в те или иные органы власти. Несоблюдение ими своих обязательств влекло бы безусловный их отзыв из соответствующих органов.

Должен сказать и то, что время и весьма благоприятное, отпущенное нам сложившимися историческими обстоятельствами, нами безбожно промотано. Демократами и власть имущими. В равной мере. Обиднее всего то, что не смогли (не захотели!) восстановить в полной мере придушенный Советами природный дар, талант, органично присущий нам, татарам, талант собственника, хозяйствующего субъекта, с тем расчетом, чтобы миллионы наших людей преобразовались из наемных рабов в средний класс собственников – ядро гражданского общества. Объективным результатом этого стало бы формирование татарского национального капитала – фундамента фактической независимости, самостоятельности в проведении своей национальной политики.

В связи с мыслью, сформулированной выше, хочу её подкрепить нижеследующим. В русской литературе есть мнение, отстаиваемое некоторыми достойными, крупными учеными, о том, что Россия – не Запад и не Восток, она не лучше и не хуже их, она – другая. Поэтому «двигаться по пути «благополучных» стран Запада ... это иллюзорный, бесперспективный проект ...», чтобы пойти по нему нужно «кардинально изменить самих людей, населяющих страну, сам народ» (Вадим Кожинов. Победы и беды России. М., Эсмо-Пресс. 2002. С.50). Да, идти по западному пути – бесперспективно: его «поезд» давно ушел, для его возврата требуется много времени, которого у нас нет. А вот к итогам его развития, к благополучию двигаться абсолютно неизбежно, поскольку иначе - прозябание в нужде и нищете. Нет уж, увольте, господа! Нас такая перспектива не устраивает. Это, во-первых. Во-вторых же, путь к благополучию у нас возможен свой, соответствующий нашей ментальности: не через развитие индивидуальной частной собственностиь в продолжение ряда веков, как это случилось на Западе,а преобразовав национальное богатство в действительное богатство нации, каждого её члена на частнособственнических началах (не коммунистических!). В-третьих, применительно к русским, быть может, автор и прав: надо изменить их, например, вытравить у них антисобственническую психологию. Ибо при ней никакая рыночная реформа невозможна. Но я не могу согласиться с автором в том, что невозможно изменить людей. Даже Советы чуть было не успели создать нового, «советского» человека, правда, их задача облегчалась, по присловью «ломать – не строить», тем, что они портили, разрушали, снижали нравственный уровень, отрицая многие, наработанные веками потом и кровью, общечеловеческие ценности. (Помните сократовское: проститутке вести людей за собой легче, ибо она ведет их вниз, тогда как Сократу это делать значительно труднее, ведя их вверх, в «гору» знаний и добра). Не требуется больших трудов, чтобы оскотинить человека, очеловечивать же его приходится всю жизнь. И без гарантии успеха. Наша задача трудна, но она решима, хотя бы потому, что речь идет о возврате наших людей к своему естеству, повторюсь: к веками наработанному предками, о восстановлении искусственно прерванной коммунистами связи времен по отношению к фундаментальному в бытии человека – частной собственности. И метод возврата у нас есть свой – народный: «клин вышибается клином», «хайековским» «рассредоточением собственности» в народе, дав каждому его долю в национальном богатстве при соответствующем механизме, не допускающем окаянного круговорота – обогащения меньшинства разорением большинства. Уверен: частнособственническую психологию как ветром сдует. К тому же, в-четвертых, я веду речь о татарах. Мои наблюдения говорят о том, что мы не страдаем болезнью антисобственнической психологии. Мы – природные рыночники и собственники.

Отсюда проистекает неотложная задача: всячески, используя механизм рыночных отношений, содействовать обогащению наших людей. В независимости от места их жительства. И в этой же связи проблема единения нашей нации непосредственно упирается в проблему гражданства. Все татары должны иметь право на двойное гражданство, одно из которых – татарстанское.

Особая забота должна быть проявлена о нашем, отцовском и материнском, красивом, как характеризовал его незабвенный Тукай, языке. Наш с покойным народным писателем Амирханом Еники друг, писатель Миргазиян Юныс, с одобрения нас, обоих, просил меня на 2-м Всемирном конгрессе татар внести предложение об установлении ежегодного праздника родного языка. Но мне не было дано слова (несмотря на требование московской делегации!). Я просил бы сегодняшнюю конференцию поддержать эту идею. Для обсуждаемой проблемы единения татар она более чем уместна.

Заключение

По моему глубокому убеждению, источником многих неурядиц во взаимоотношениях татар и русских является легитимная незавершенность определения статуса татарской нации в системе Российского государства. (Что, пожалуй, относится ко всем инородцам, как следствие ублюдочно-«федеративного» устройства государства). Но я выделяю татар. Не столько потому, что их проблемы – предмет моего исследования, сколько потому, что значимость взаимоотношений этих двух народов Историей определена в несколько гипертрофированном виде. Названную легитимизацию, на мой взгляд, следовало бы начать обоим народам с постановки задачи и продумывания механизма исторического примирения (идея Н.М. Мириханова), о котором говорилось в мартовском (текущего года) Обращении группы москвских татар к президенту РТ М. Шаймиеву, а затем в моей статье «Татарин! Знай правду» («Звезда Поволжья», 21-27 марта 2002 г., 18-24 апреля 2002 г., 16 мая 2002 г.).

Вот уже почти век Россия тщится обрести облик федеративного государства. Но таковым она на деле пыталась стать лишь в последние 10 лет. И в этом процессе мы, татары играем ведущую роль, навязав Москве известный договор от 1994 года, приняв ранее других, включая и саму Россию, новую Конституцию, с явно намеченной в ней тенденцией к реальной суверенизации Республики в подлинно федеративной стране. Да и былое писано не одними черными красками. Сошлюсь на слова выдающегося философа о роли наших предков в становлении русской цивилизации, как плода «слияния «стихий азиатской и европейской», а монгольское нашествие «как оно ни было ужасно, принесло нам больше пользы, чем вреда. Вместо того чтобы разрушить народность, оно только помогало ей развиться и созреть» (Чаадаев П.Я. Полн. собр. соч. и писем. М., 1991. Т.2. С.161, 541). У русского народа нет оснований препятствовать самореализации татар! Вреда от нее им никакого, а польза великая. Ибо если «худой мир лучше войны», то дружба (не декларированная только, реальная) много лучше любой формы мира. Для всех!

Конечно, было бы куда как хорошо, если бы с этой инициативой выступила русская нация, как доминирующая, образ жизнедеятельности которой во многом определялся войнами, как правило, с её стороны - агрессивными. Что было бы воспринято всей демократией не просто как жест доброй воли, а как знамение нового этапа в развитии Российского государства. Однако сегодняшнее мировоззрение православных иерархов и новоявленных «христиан» во власти не позволяет им мириться с народом, некогда потерпевшим от их предков поражение. За отсутствием победных дел сегодня, они горазды праздновать бывшие и мнимые победы, заполнять свою историографию всякими небылицами. Достигнутые, пусть не столь значимые, но, тем не менее, некоторые успехи в федерализации государства в связи с перестройкой и реформами, шаг за шагом перечеркиваются, норовя вернуться в унитарную систему. Как говорится, Бог им судья. Видимо, чтобы стало реальностью нами предлагаемое, надо ждать времени смены поколений, прихода к власти людей, способных к покаянию и к дружбе с другими народами.

Если правящей бюрократии России не будет угодно решение наших национальных проблем на вышепредложенных началах, то надлежит выдвинуть требование перейти к конфедеративным отношениям. Неудовлетворение этого требования вынудит нас апеллировать к международной демократии – её соответствующим правовым институтам. Полагаю пришла пора понять, что хождение татарских мурз в кремлевские палаты с протянутой рукой всегда было, есть и будет малопродуктивно: «Москва слезам не верит». Тут дело обстоит примерно так, как сказано в мудрых русских пословицах: «На Бога надейся, да сам не плошай» («Бог-то Бог, да сам не будь плох»). Татарский народ не желает быть быдлом во главе с вассальной бюрократией, помыкаемой кому не лень. Нам удалось сохраниться как нация, вопреки полутысячелетней государственной политике и пратике нещадного угнетения. Но не для того, чтобы быть в вечности этнографическим материалом, непрерывно находящимся под великорусским дамокловым мечом, постоянно готовым к усекновению нашей древнейшей культуры, а вместе с ней и самой нации. Кричащие факты: превращение в одночасье почти поголовно грамотного нашего народа с тысячелетней письменностью на арабской графике в неграмотного переводом на латиницу в 1928 г, а в 1938 г. – та же процедура с переводом письменности на абсолютно фонетически несоответствующую нашему языку кириллицу в 1938 г., воспрепятствование возвращению письменности на латиницу в 90-е гг.20в.-2002г.; дискредитация величайшего национального культурного наследия - народного эпоса «Идегей» (1944 г.). И что еще будет, если Кремлю удастся втянуть ведущие государства международной демократии в разыгрываемую им карту «исламского фактора» под флагом контртеррористической операции?!

К сожалению, оскудевший умом исламский мир (одни его составные, пресытившись богатством, другие – оголодавшись по причине вечной нищеты) уже много лет играет в поддавки с демократическим миром, регулярно поставляя его реакционным силам основания для обвинения во всех смертных грехах. И все-таки, я полагаю, что Москве не удастся разыграть указанную карту:, во-первых, потому, что помешает «натура» ее правителей, «кровнородственная» «ирано-иракскому» исламу, категорически неприемлемому западной демократии. Последняя понимает, что русских реакционеров не устраивает «исламский фактор», мешающий их имперским амбициям, но они за «исламский фактор», препятствующий демократическим государствам пресекать фашистский (коммунофашистский) реваншизм. Есть надежда: «Бог даст – свинья не съест». Во-вторых, если мы за дело возьмемся всерьез, как это некогда умели делать татары, поймем, что единству альтернативы нет, мы объединимся, соберем всю нацию под единым демократическим руководством. Тогда никому не удастся сыграть на расколе нации: держать нас в напряге, в ожидании очередной напасти от черносотенцев. Не поймет российское руководство – поймет мир.Так что: «Смело, товарищи, в ногу !». Главное – не трусить!

Май 2002 г.

Проф. РГГУ, почетный член АНТ Агдас Бурганов
фото из www.intertat.ru