Интерес к истории не спадает в разных краях бывшего СССР. Об этом сужу хотя бы по своим книгам: который уж год они бестселлеры, что, конечно же, приятно автору. Правда, те, кто сжился с «официальной» историей, их принимают с недоверием, но все равно читают: влечет суть построений, а она проста и понятна. Я утверждаю: история России началась не в IX веке, не с мольбы славян» приходите княжить и владеть нами», а еще до Великого переселения народов – у истока стояли жители Древнего Алтая, наши предки, создавшие великую степную державу Дешт-и-Кипчак и утвердившие ее власть от Байкала до Атлантики. Им платили дань Западная Римская империя, Византия, Китай (факт, уже говорящий о многом).

Тот древний народ теперь известен под разными именами: гунны, готы, кипчаки, половцы, печенеги, тюрки, германцы... более тридцати имен. И все правильные! Ведь имя жило столько, сколько лет находилась у власти правящая орда. Потом его меняли. В том были особенность тюркской «этнографии» и кажущаяся многоликость степного народа.

Скажем, о германцах я пишу: «Они строили такие же города, как другие степняки, иначе и не умели. Один из них – Кале, по-тюркски – «крепость», «город», «укрепленное место». Но поражает не это, немцы единственные в мире, кто в силу врожденного упрямства сберег имя Дешт-и-Кипчак в своей топонимике. В их Deutsch отзвук далекого тюркского оригинала». Спорно? Вовсе нет, В Средневековье страну германцев так и звали – Гунния, там правили каганы тюркского мира – Гогенштауфены.

Или: «Степняки дали миру Единобожие – веру в Бога Единого (Тенгри), принесли религию на Средний Восток, в Индию, Северную Африку, в Европу». Скажите, а это совпадает с тем, что мы знаем из «официальной» истории?.. К сожалению, искажение прошлого теперь традиция, более двухсот университетов Европы давно во власти иезуитов, там свет правды преобразуют во мрак невежества... С этим тоже не поспорить, доказываю я в своих книгах.

Вот 2007 год ЮНЕСКО объявило Годом русского языка, и я спросил российскую общественность: а на каком языке мы с вами, господа, говорим? Предупредил, ответ не столь очевиден, как кажется поначалу. Конечно, язык все назвали русским, а так ли это? В Х веке русским языком считали язык скандинавов, потому что их звали русами – их, жителей Швеции, что следует хотя бы из «Бертинских анналов», из очень авторитетного документа той эпохи!

Факты упрямы. Но они факты...

Оказывается, с 372 года Восточная Европа была областью Дешт-и-Кипчака,или Великой Степи, и говорила она по-тюркски. Не по-русски. О том известно мировой науке, но нам в школе не сказали и слова правды, хотя сохранились письменные памятники тех лет, которые не исчезли, нет, они – вехи Великого переселения народов. Их сознательно не замечают.

Сохранились и люди – носители древних языковых традиций. Тоже не исчезли. Целые народы. Чуваши, казаки, татары, башкиры, гагаузы, гуцулы и другие, но о них мы знаем как об отрыжке татаро-монгольского ига. А это неправильно – жить с искаженными знаниями, тогда и реальность видишь искаженной, враждебной.

Замечу, на языке Великой Степи в IV веке заговорила едва ли вся Европа, потому что степняки подчинили ее себе. По крайней мере, последним римским императором был сын духовника Аттилы, тюрк. Новая аристократия Европы едва ли не целиком была из степняков. Да что аристократия... После Великого переселения народов каждый второй европеец считался из «варваров», на это указывают все демографические сценарии и древнеанглийский, древнефранцузский, древнегерманский языки. Они «написаны» алтайским руническим письмом! Одинаковые. И такими сохранились в истории.

Это, конечно, можно не замечать, но нельзя скрыть.

Главенство культуры тюрков в Европе продолжалось вплоть до инквизиции, которую в XIII веке начала Римская церковь. Черное открыли время. На кострах Европа сжигала свою память, а с ней – библиотеки, людей... Но, освобождаясь от степного наследия, называла его по-тюркски же – «ересь» (буквально: «то, что следует отвергнуть»). Иначе и не смогла.

В XVI веке рука инквизиция дотянулась до Московской Руси, в Риме ту политику назвали Missio Moscovitica,Третий Рим. То была смерть Великой Степи, смерть вольного народа! В российских историях ее имя – Смута. Государственный переворот, до сих пор не осмысленный русским обществом. А случилась трагедия национального масштаба – убили целый народ.

Иезуиты Смутой извели законную власть Рюриковичей, создав вакуум правления, привели на престол Романовых, своих ставленников (вот откуда их Roman). Больше того, учинили церковный раскол, расправу над старой верой и аристократией, тогда степняков, некогда единый народ, разделили на русских и татар, о чем я достаточно ясно написал в книге «Азиатская Европа».

Западу удалось-таки закабалить Великую Степь.

План Missio Moscovitica удался... Перестраивая на свой лад Московскую Русь (вернее, уже Россию!), иезуиты создали московитам новый язык, чтобы те скорее забыли свое прошлое. Вот почему мы не знаем языка Ивана Грозного и его современников, не читаем книг из их библиотек, которые вовсе не исчезли – их просто разучились читать.

Новый язык нарекли «славенска диалект» или «говор», для Москвы то был чужой язык. Сполна пригодился опыт создания «славенска» диалектов для Болгарии, Украины (Киевской Руси), Польши, Чехии и других, прежде тюркских стран. Иезуит Лаврентий Зизаний был автором тех темных дел. Потом ему очень помог Мелентий Смотрицкий, его учебник «Грмматика словенския правилное сынтагма», написанный в 1618 году, в самый разгар Смуты, был принят новой московской властью...

Обращаю внимание, читатель, на хитрость: учебнику дали тюркское название, иного не поняли бы тогда в Москве! Слово «грма» значило «ломание, или превращение уродливого в красивое», то есть «добиваться единства звука и слова». И другое слово, «сынтагма», тоже тюркское – перевод «прикрепление составной части», то есть «соединение слов» в нашем случае. Факт, открывающий глаза на многое.

Оппонентам советую его тихо проглотить, как глотают горькое лекарство, и уж не утверждать, будто эти слова греческие. Не надо.

В греческом языке более половины слов тюркские. С VII века стало так! С указа императора Юстиниана, который в VI веке ввел в обиход греко-варварский язык как официальный язык Византии. Это известный факт греческого языкознания... Зная его, понимаешь, что не случайны ссылки на якобы греческое начало едва ли не каждого второго русского слова, хотя, казалось бы, – где греки, а где Москва… Но все имеет свое объяснение.

Когда в Москве уладили теоретические вопросы, встал вопрос о письменности – о буквах. И их привезли из Западной Европы, в 1708 году случилось это. Тогда русские увидели свою «древнюю» письменность, позже названную кириллицей. Иезуиты же ее назвали тогда не кириллицей, а новоизобретенными русскими литерами. На свой, латинский манер... Это тоже документальный факт.

Наконец были готовы грамматика, словарь, буквы, и приступили к составлению разговорной речи. Задача не из легких. Дело повел Василий Кириллович Тредиаковский, католик из Астрахани, выпускник Сорбонны, будущий академик. Выступив в 1735 году в Российской Академии наук с докладом о новом языке для славянской России, образно говоря, из тюркского слова «языгъ» сделал русское «язык».

Тогда публика впервые услышала звучание «великого и могучего русского языка»... И хоть криком кричи, было именно так! Вот почему Тредиаковский – первый русский поэт, автор первого романа, первой оды. Все очень просто, придумал язык и написал на нем.

Двуязычие отличало Россию в XVIII веке. Стране понадобился почти век после Тредиаковского, чтобы зазвучал голос другого славянского поэта, Александра Пушкина, который первым сумел-таки написать хорошие стихи по-русски. Между этими поэтами стояли Державин, Жуковский, они сочиняли по-тюркски, потому что иного литературного языка в пору их учебы и молодости не было, и переводили стихи на русский язык.

Вспомните: «Я пел, пою и петь их буду, и в шутках правду возвещу, татарски песни из-под спуду, как луч, потомству сообщу…» – это Державин. Его стихи – своеобразный авторский перевод на чужой для него русский язык, отсюда видимая «неуклюжесть» стиха, кажущаяся «неотесанность».

…Славянский диалект, как кукушонок, сноровисто выталкивал тюркскую речь из московского гнезда. Для его внедрения открыли церковно-приходские школы, гимназии, Университет, Академию. Все силы собрали в кулак, чтобы в угоду Западу вытолкать родной язык из России, сделать его забытым, а заодно забытой историю Великой Степи и Московской Руси.

В 1735 году увидела свет книжечка Тредиаковского «Новый и краткий способ к сложению российских стихов», а точнее – как писать стихи на русском языке. Она поныне хранится в Государственной библиотеке... Вот первые стихотворные строки славянской России, огласили их в 1726 году:

Весна катит Зиму валит.
И уж листик с древом шумит.
Поют птички
Со синички,
Хвостом машут и лисички.

С этих строк и началась русская поэзия, то ранние звуки музы ее золотого века... Вторым по счету русским поэтом стал Антиох Кантемир, его литературная манера иная, третьим был Ломоносов с его мучительными для слуха одами… И вот тут-то возникает очень щекотливый вопрос: как же «Слово о полку Игореве»? Древнерусский» литературный памятник? Если он написан в XII веке, то вроде бы должен быть на шведском языке. Или по крайней мере на тюркском. Третьего не дано.

Настоящая коллизия получилась со «Словом…», неразрешимое противоречие. О том кто только ни спорил, кто не увещевал. И что?

Исследователи, люди с амбициями, действуют по простейшей схеме, как правило, они ищут ошибки переписчиков в тексте поэмы и исправляют их по своему разумению. Из непонятного текста выуживают вроде бы понятный, как им кажется, набор звуков и связывают их в слова, слова – во фразы. Не зная языка поэмы, ее переводят и ищут смысл. И «находят», конечно. Отсюда вседозволенность, с которой переставляли и дописывали фразы, буквы к словам текста. Лишнее изымали.

А разве так переводят поэмы?

Иные переводчики «растекались мыслию по древу». Не конфузясь. И никто не спросил, была ли древнерусская поэзия? Не поинтересовался, почему поэма написана по правилам тюркской поэтики? Не усомнился, что, если там нет «ошибок переписчиков»? А есть хороший тюркский литературный язык? Отсюда эта обманчивая узнаваемость.

Тюркская литература – тайна российской истории, ею бы гордиться, а ее после Смуты старательно скрывают. Хотя известно, книги в Великой Степи были, и они очень ценились, их берегли, собирали в библиотеки, что отмечали заезжие иностранцы. Однако кто уже помнит о том?

Чтобы убедиться в правоте этих слов, я привел в своей книге «Тюрки и мир: сокровенная история» пример перевода иных строк «Слова…». Ни одной лишней буквы в тексте поэмы не обнаружил. Все на своем месте.

В русском языке действительно с половину слов тюркские или выведенные из тюркского корня. Их тысячи: чугун, булат, деньга, изба, дума, аршин, сажень, икона, монастырь, алтарь, казна, корона, совет, арка, армяк, кафтан, папаха, шуба, епанча, жулик, карандаш, сарай, кирпич, очаг, утюг, уют, товарищ, суп, щи, каша, колбаса, язык... Любая область жизни. Равно как любая географическая зона России содержит тюркские топонимы и гидронимы: Орел, Тула, Тамбов, Саратов, Челябинск, Тюмень и сотни других. Дон, Волга, Ока, Урал, Иртыш, Обь, Енисей, Амур.

Даже само название Русь тюркское слово... Спорно? Отнюдь.

Дешт-и-Кипчак был федерацией свободных земель, административное деление России стало едва ли не полной ее копией, но названное иначе: улус – уездом, ханство – губернией. И столица оказалась в новом месте – в Москве. Но внутренние границы Великой Степи изменились мало. Иные на том же самом месте поныне!

Теперь спросим себя, на каком языке говорил народ новой страны? Допустим, на русском. И допустим, что никаких иезуитских новаций не было... Но известно, вера, законы, традиции, одежда, меры длины и весов были и остались одинаковыми: какие в Великой Степи, такие и в России. Аршин, сажень, фут (пут), верста, берковец, гарнец и другие... Русские слова? Вроде бы.

Однако что означают они? Вразумительно не объяснит никто из русских.

А с древнетюркского языка эти ходовые слова переводятся лучше некуда: аршин – дословно «отделяй тело» («ар» – отделяй, «шин» – тело), то есть длина только вытянутой руки. Сажень (вернее, сашин) – «считай тело», мера длины вытянутой руки вместе с телом. Пут (нога) – длина ступни (между прочим, отсюда – путин, то есть по-русски «путник»). И так далее, и так далее. Все очень просто. Сложно и быть не могло. Таковы меры длины, понятные народу.

Теперь возьмем деньги. Алтын – старинная русская монета, утверждает словарь. Ой, ли? Москва узнала о деньгах от Орды, первые русские рубли были отрубленными (отсюда – рубль!) кусочками серебряной проволоки. У древних же тюрков, когда еще не было Руси, алтын – «золото, золотая монета» – уже был. Между прочим, и «копейка» у них тогда означала мелочь (дословно «перхоть»). И слова «казна», «таможня», «товар» знавала Великая Степь. «Червонец» звучал там как «ширван».

Теперь – еда. Начнем с русской пословицы: «Щи да каша – пища наша». Уточняю: «щи» (по-тюркски «ачи») – кислый суп, «да» означает «и», а «каша» – от степного «кашик» (дословно, «то, что едят ложкой»). Колбаса – «колбас» (иначе говоря, «дави рукой» – так набивают колбасу), гуляш (кул аш) – пища для простолюдинов. Пирог (от «борик») – завернутый, йогурт – сквашенное молоко... Десятки блюд. Замечу, эти блюда были известны Аттиле. Равно как пельмени (дословно, «насыть меня», здесь своя игра слов).

Не менее выразительны примеры со старинной русской одеждой, они вообще убийственны, все из Степи. Штаны, карман, шапка, колпак, кафтан, башлык, сапог, каблук, армяк, шуба, тулуп и много других. Каждое слово имеет перевод, объяснение и показывает особенность тюркского языкознания. Термин, как правило, складывался из двух или нескольких слов, означающих действие. Не просто действие, а то, что ведет к появлению этого предмета.

Еще точнее топонимика, она – характеристика местности или водоема. Например, Ока – дословно «река с течением». Таруса – «сужение реки». Орел – «дорога на подъем»...

Вот вам и вопрос, а все ли так уж неизвестно в российском языкознании?

Возьмешь в руки Древнетюркский словарь, и иное тайное становится явным. Понимаешь, что «белиберда» означает «испорченное знание», а слово «зги» в выражении «ни зги не видно» переводится «следочек» (изги). Мразь – по-тюркски «поденщик, батрак». Идиома «навешали всех собак» с собаками не связана, «собак» по-тюркски «цепи и оковы». «Сидорова коза» разумеет не Сидора, а козу, шкуру которой пустят на ремни (сыдыр)... И так далее. Сколько же всего открывается непонятного прежде.

Соблазнительно, но не спрошу: на каком языке мы с вами говорим? Знаю, пока на разных. Но, может быть, читатель, недовольный моим эссе, ответит на вопрос, почему в XIX веке русские писатели многие слова писали и понимали совершенно по-разному? Что, язык не сложился? Или причина иная? А почему вдруг в «древней» кириллице появилась новая буква «Ё»?

Не свидетельствует ли то о младом возрасте русского языка, который начался все-таки с XVIII века? Что, если прав Е. Баратынский, утверждая:

Предрассудок! Он обломок
Древней правды. Храм упал;
А руин его потомок
Языка не разгадал.
Гонит в нем наш век надменный,
Не узнав его лица, Нашей правды современной
Дряхлолетнего отца.

Впрочем, возможно, и не нужны возражения, галерея портретов убедит самых стойких оппонентов лучше слов. Могу ее привести, здесь будут Аксаков, Баратынский, Кантемир, Бунин, Гоголь, Пушкин, Кутузов, Карамзин, Тургенев, Чаадаев, Лев Толстой, Тредиаковский, Тютчев, конечно, сами Романовы... Тут вообще не о чем же спорить. Едва ли не вся русская аристократия (более трехсот фамилий!) – тюрки по родословной.

Они и есть наши предки, гордость России. Забытое культурное наследие Великой Степи.