Литература
Писатели и поэты

Хантемирова Галия Закировна

Легко раствориться или потеряться в крупном современном городе. Снующее сообщество людей и машин практически размывает индивидуальность: ни тебе мужчин, ни тебе женщин, не говоря уже о более углубленной идентификации, а просто людская масса, озадаченная проблемами быта, семьи, детей, поисков средств к существованию, да мало ли причин у наших соотечественников, от коих "кругом идет голова". Потому, наверное, и трудно кого-то выделить, так как все кажутся на одно лицо.

Вот и наша героиня в сутолоке дней и событий могла бы остаться неза­меченной, но судьбе было угодно распорядиться иначе. Забыть ее прос­то невозможно, а, если вдруг посчастливится заговорить, то ее образ вы­зовет бурю ассоциаций, мгновенно возникших из недр подсоз­нания, - проникновенный блеск темнокарих, смеющихся глаз, чувст­вен­ный, пульсирующий голос и неуемная, неистовая энергия. Она строптива, умна, и у нее независимый и боевой характер, несмотря на женскую привлекательность.

Знакомьтесь – это Галия Закировна Хантемирова, переводчица, литературный критик. В 1956-91гг. преподавала в Литературном инс­титуте им. Горького в Москве. Труды в области худ. перевода. ("Татарс­кий энциклопедический словарь", 1999 г).

Многим талантам она, будучи преподавателем, дала дорогу в жизнь и была музой ни одного писателя и поэта. Благодаря ее мастерс­ким переводам на русский язык мы открыли для себя художественный мир татарских писателей: Ф. Амирхана - это трогательная и нежная Ха­ят, точь-в-точь, тургеневская "Ася", трагически прерванная странная любовь Тукая к З. Мавлюдовой, жизнь деревенского татарского мальчи­ка в рассказе Г. Исхаки "Козловые ичиги" и др. авторов.

И сегодня мы продолжаем знакомиться с новыми гранями ее твор­чест­ва. Впервые главы автобиографического романа писательницы "Лики любви" прозвучали на вечере московских студентов, где на сцене, под звуки татарской мелодии Джамиля, председатель студен­чес­кого клуба, перенесла нас в мир давно минувших дней и свершившихся событий.

…О выезде на бахчу Альфия мечтала всю зиму. Там были свобода и простор. Когда на заре взрослые отправлялись в поле, она, оставаясь одна, чувствовала себя здесь полной хозяйкой. Мама уходила вместе со всеми, несмотря на то, что была беременная, либо кормила младенца. Отец не считался с ее положением и судил, видно, по обычаям и климату своей российской деревни, где не было такого беспощадного солнца, как здесь. Мама же, будучи терпеливой и послушной, не смела подать своего голоса ни в защиту ребенка, ни в защиту себя. На лето он прикупал третью корову. Кислое молоко, разбавленное водой, отлично утоляло жажду во время полевых работ.
Альфии в ту пору было шесть или семь лет. Чувство страха ей было неведомо, боялась она только индюка, всегда стоявшего за дверью, как только её выпускали погулять. Выпив чашку молока на завтрак, она обходила все уголки сада, многое здесь было ей давно знакомым, но никогда не скучным. Каждый раз девочка открывала для себя что-нибудь удивительное.
На площадке перед мазанкой росли два могучих дерева с толстыми стволами. И её всегда поражало, почему у таких мощных деревьев были тонкие, узенькие листья? Аглям объяснял, что такая форма листьев не требует много влаги, скудость которой характерна для этих мест. Под ветвями, прямо на земле, валялись сладкие сережки, их можно было пожевать вместо конфет. Травы здесь были скудные, дождей за лето, почитай, не выпадало, хорошо росли только верблюжья колючка и саксаул. От ворот дорога раздваивалась - одна вела в степь, другая - в город. В степи над белыми бугристыми солончаками играло кругами жаркое марево, напротив ворот были видны серые глинобитные домики - это казахский аул, хозяева которого уходили летом на пастбище вместе со скотом. Осенью после их возвращения отец, перекинув через плечо ящик с инструментами и стеклом для окон, отправлялся к ним с Ахметом и Масхудом, плотничать.…
Мама разводила много цветов вокруг мазанки, Альфии очень нравились высокие мальвы с красными и розовыми цветами... Над ними летало множество бабочек и стрекоз. Альфия дивилась прозрачному кружеву крыльев стрекоз, их выпуклым глазам, которые, казалось, готовы были выскочить из орбит. Кто ж придумал их такими красивыми? Еще ей нравилось подолгу смотреть на ящериц, греющихся на солнышке.
На бахче были и свои скромные развлечения, когда из города приглашали гостей. Альфия обожала такие дни. Женщины усаживались в большой беседке за мазанкой, плотно увитой цветами так, что мужчинам, сидевшим неподалеку на глинобитном помосте, их не было видно. После чая на женской половине начиналось веселье. Мама играла на гармони, молодые девушки пели и плясали. Пела и плясала, конечно, и Альфия. Из плясок лучше всего выходила "Апипя". Она здорово выделывала различные коленца: где надо притопнет ногами, низко покружится, взявшись руками за подол платья, пробежится, приложит к щеке указательный палец. Детских песен она не знала, пела песни взрослых "Асыл яр, син кайда ..."

Живой язык, вереница судеб и событий, яркие колоритные кар­тин­­ки татарского быта, национальных обычаев, запоминающиеся образы героев не оставят равнодушными читателей. Молодая татарская девушка Альфия едет в Казань учиться. Ее путь длинной в полстраны, через детство, юность, любовь и страдание, счастье и потери во имя своей мечты. Многое пережито и пройдено - голод, война, разруха, и снова негаснущий оптимизм, неуемный характер и тонкое ощущение жизни, ее перемен и новаций, представленные в книге, будут интересны для людей любого возраста.

Заново переживает автор жизненные вехи, философски ищет смысл жизни и призывает людей быть добрее и внимательней друг к другу.

Скоро роман будет опубликован и станет доступным широкому кругу читателей. Не пропустите этого события. Я уверена, не пожалеете и найдете в этой замечательной книге ответы на волнующие Вас вопросы.

Диляра Агишева, член ФРМ