Литература
Писатели и поэты

Габдулла Тукай
Вечер памяти 28 мая 1999г. Странная любовь Тукая

Любовь и искусство! Муза – в древнегреческой мифологии – богиня, покровительниц искусств и наук. Она вдохновляет поэтов и ученых в их творчестве. На Западе давно возлюбленной отведена роль художника слова. Читающая публика хорошо знает имена женщин, ставших музами творчества Шекспира, Байрона, Гюго, Пушкина, Толстого и других поэтов и писателей.

В татарской культуре, испокон веков женщина воспринималась как мать, продолжательница рода. У Тукая – нет! Только не у Тукая! У него, этого неотшлифованного алмаза, каким его подарила татарскому народу Природа, не было женщины, способной согреть своей любовью замерзшее еще в детстве его сиротское сердце. Случись иначе – он стал бы бриллиантом, сверкавшим многими гранями своего таланта. «Для Габдуллы не было лекарства, которое избавляет от 77 болезней – женской любви. Это мы получили в наказание за нашу тиранию над женщиной, это – пощечина за нашу давнюю вину перед ней»,– так писал в своих работах Г.Исхаки.

Но всё же! Была ли любовь к Зайтуне Мавлюдовой или нет, этот эпизод в жизни поэта принес человечеству несколько несколько шедевров любовной лирики.

(ПЕСНЯ)
Прошли, пролетели те годы, исчезли навек,
Оставив в старом сердце неизгладимый след.
Унеслись они в потоке жизни моей,
Нет пользы горевать – их не вернуть.

ЗАЙТУНА: Я была свидетельницей многих значительных событий литературной жизни, знала многих выдающихся поэтов и писателей, удостоилась беседы с ними.

ЗАЙТУНА: У моих родителей было 10 детей, из них выжило пятеро. Я появилась на свет 18.08.1893г. Мой отец был мастером на все руки, но большей частью вставлял стекла, зеркала в рамы. Старшие сестры ходили к учительнице, братья – посещали медресе, потом служили приказчиками в Казане, куда в 1907г. перебрались и мы. Там я и моя сестра Бадриджихан поступили учиться в русско-татарскую школу.

ЗАЙТУНА: Как известно, те годы были временем расцвета татарской периодической печати, издавалось много газет и журналов. В газетах часто печатали стихи Г.Тукая. Они были прекрасны, своим острым пером он мог сказать то, что сам не в силах был выразить. Как много пролетело времени, а все в памяти свежо, будто это произошло вчера. Помнишь…

Зайтуна: Ой, Бадриджихан, ой как мне хочется познакомиться с этим Тукаевым…

Бадриджихан: Я знаю….

ЗАЙТУНА: Я вспомнила, что у нас есть дальний родственник Ф.Амирхан, который работает в газете и, должно быть, знаком с Тукаем. Я была счастлива, что мне в голову пришла такая мысль пойти в редакцию. Я со всех ног помчалась домой сообщить сестре об этой чудной затее. В то время для девушек из низов считалось большим грехом знакомиться с молодыми мужчинами. И мы с сестрой очень боялись. Что о нашем желании узнает мама и она убьет нас, хотя мама – женщина мягкосердечная. Наши помыслы были чисты, но мы опасались сплетен, но желание познакомиться с Тукаем было велико.

Зайтуна: Ах, когда же нам удастся увидеть его, послушать, как он читает свои стихи?

Бадриджихан: Ах…

ЗАЙТУНА: С тех пор, как Фатих-абый обещал познакомить нас с Тукаем, мы виделись часто, привыкли к нему, обращались с ним по-родственному. А когда мы совсем надоедали ему своей просьбой, он стращал нас:

Амирхан: Вот увидите, всех вас и тебя, Зайтуна, выдам за Тукая!

Зайтуна: Хоть четырнадцатой, только выдай за Тукая!… Ах, ведь Тукай – поэт. О, если бы раз услышать как он читает стихи!

Бадриджихан: Куда ему жениться на нас…

Весна 1908год.

Амирхан: Девушки, идемте! Сейчас познакомлю вас с Тукаем, а то вы в конец замучили нас своей просьбой.

ЗАЙТУНА: Мы вошли в просторную залу. На Тукае был черный пиджак, рубашка в полоску, черный галстук. Волосы острижены, он мельком взглянул на нас и снова уткнулся в карты. Я любовалась им, как вдруг в прихожей послышался голос мамы и мы с сестрой побыстрее убежали.

ЗАЙТУНА: Второй раз было так. Мы с сестрой шли по улице. Тут мимо нас промчался с грохотом трамвай.

Зайтуна:Смотри, Бадриджихан, кто-то нам поклонился.

Бадриджихан: Так это ж Тукай.

ЗАЙТУНА: Я не разглядела, но все же ответила на поклон. Я вспоминаю об этом случае потому, что вскоре в печати появился его стих без названия, но с указанием окончания имени той, кому оно посвящалось: «…не»

Дамир Сегодня он встретил тебя на улице, поклонился,

Он и этому рад, разве не безумец?

Читала ли ты в Коране хвалу?

Там сказано: «Нет другой ни на Востоке, ни на Западе»!

Потрясенный, что о тебе известно Книге неба,

Он купил её.

ЗАЙТУНА: Через некоторое время я встретила его вновь.

Бадриджихан: Вон идет Тукай.

Тукай: (Т. нагоняет и робко здоровается, З. Здоровается за руку, но руку не отпускает)

– Исэнмесез

Зайтуна: Исэнмесез, Габдулла-абый. Вы куда?

Тукай: В редакцию. Не знаете, Фатих там? Вы не были?

Зайтуна: Видели в окно. Но из-за посетителей не заходили. Что вас так заботит?

Тукай: Мы проводим литературный вечер. Там будет интересно… Советую… Вы придете?

Зайтуна: Да….

ЗАЙТУНА: При разговоре он всячески избегал моего взгляда и смотрел на меня только тогда, когда я отводила от него взор. Похоже было, он хотел поскорее от нас уйти, но я его не отпускала. Мне подумалось, что он хочет как можно скорее улизнуть, опасаясь быть увиденным кем-нибудь.

Бадриджихан: Что ты пристала к нему?! Знаешь ведь, он человек занятой. Думаешь, у него только и дела, как болтать с тобой?! Ты так вертелась перед ним, так впилась в него глазами, будто никак не могла на него наглядеться.

Зайтуна: Я дрожала от страха, боялась, что вырвется: «Габдулла, я люблю Вас». Но он мне как старший брат, я ведь мала… вот на тебя он может засмотреться… ты такая красивая…

Бадриджихан: Не глупи.

Сизый голубь резвится в вышине, как бы не закружилась голова!

Если даже очень любить, все равно, не быть вам вместе, если не суждено….

(ПЕСНЯ)

Зайтуна: Сегодня сверкали одежды на трех джигитах:

Фатих-яблоко, Ибрагим-хурма, а Тукай-ягода малина!

ЗАЙТУНА: Вскоре состоялся литературный вечер. Девушки должны были быть одеты в белое платье, с белым калфаком на голове, мужчины – в тюбетейках. Бадриджихан согласилась продавать конфетти в красивом павильоне.

ЗАЙТУНА: Вечер прошел дружно, весело, особенно для меня. Тукай был как всегда очень элегантен, он читал свое стихотворение «Беседа». А как читал! Голос его был не громкий, средний, выражение, интонация.

Беседа
Когда порой с тобой сижу вдвоем,
Смотря в глаза, как в темный водоем,
Ты речь заводишь, как дитя болтая
О всём, что видела сегодня днем.

Когда я глаз от глаз не отвожу,
Молчу и лишь «да, да!» на всё твержу,
Ты думаешь, что я всё понимаю,
Поскольку я, как статуя, сижу.
Нет! Смысл рассказа темен для меня,
Не слушаю, да и не слышу я.
Обиделась бы ты, узнав про это,
Что целый час рассказывала зря.
Любовь моя! Какой глубокий вздор
Твой бедный повседневный разговор.
О, лучше бы «люблю» ты мне сказала,
Пускай бы это говорил твой взор!
Но вот конец блаженству моему.
Уходишь: сердце падает во тьму.
Моей печали безысходной не поймешь ты,
Коль даже догоню и обниму.

Зайтуна: Вот что значит, поэт!

ЗАЙТУНА: Только после долгих аплодисментов он снова вышел на сцену и прочитал еще одно стихотворение.

Любовь

Не бывать цветам и травам, если дождик не пойдет.
Что ж поэту делать, если вдохновенье не придет?
Всем известно, что, знакомы с этой истиной простой,
Байрон, Лермонтов и Пушкин вдохновлялись красотой.
Веди пока не искромсает сердца нам любви клинок,
Что такое наше сердце? – Просто мускулов комок.
От зубов твоих слепящих я стихи свои зажег.
Разве жемчугу морскому уступает жемчуг строк?
Всех сородичей-поэтов я оставлю позади.
Бич любви, свисти нещадно и вперед меня веди!
Я б от царства отказался. Что мне толку в царстве том?
Чем над миром быть владыкой, лучше стать любви рабом.
О, как сладки муки эти, муки тайного огня!
Есть ли кто-нибудь на свете, понимающий меня?
Нет! Со мной из всех влюбленных не сравнится ни один.
Я люблю стократ сильнее, чем Фархад любил Ширин.

ЗАЙТУНА После него, как помнится, читал стихи еще один молодой поэт.

Молодой поэт:
Не верю в чудеса и в провиденье,
Но пусть вступает смерть в свои права,
Пускай возьмет меня в свои владенья
И, взяв, отпустит года через два.
Чтоб, возвратившись из предела дальнего,
Я мог оставленное оглядеть,
К тебе вернуться, если ты печальная,
А если нет. Так снова умереть.

ЗАЙТУНА В антракте я быстренько купила на 5 копеек конфетти и стала ожидать выхода участников из-за кулис. Первым показался Тукай. Я схватила целую горсть и осыпала его. Потом бросила немного в С.Рамеева, потом снова в Тукая. (инсценировать)

Тукай: Ну как, Вам нравится вечер?

(начинается МУЗЫКА)

Зайтуна: Очень! По приезде в Казань я была всего один раз в Большом театре. Я никогда не посещала литературные вечера. Разве может быть что-то лучше?

Тукай: Вы танцуете? Хотите потанцевать?

Зайтуна: Я только начала учиться танцам. Когда выучусь, буду танцевать только с вами. Ладно?

Тукай: Я тоже недавно начал учиться. Я также буду танцевать только с вами.

(ТАНЕЦ – Руслан)

ЗАЙТУНА: По окончании вечера я всюду искала Тукая, но не нашла. Сестра заторопила меня и мы ушли. Дома мы делились впечатлениями.

Зайтуна: Вечер был замечательным. Когда он читал стихи, он не сводил с меня глаз…

Бадриджихан: Ах, скажите, пожалуйста, сам Тукай очарован ею.

ЗАЙТУНА: Жить тогда в Казани было материально трудно, и мама решила вернуться на родину, в Чистополь. Мы побежали в редакцию, надеясь увидеть тукая. Он оказался там.

Зайтуна: Мы уезжаем в Чистополь. Пришли попрощаться.

Тукай: Очень жаль… Что, Казань не понравилась вам?

Зайтуна: Да нет. Здесь нам очень нравится, но мама хочет уехать.

Тукай: Жаль. Вам придется бросать учебу.

Зайтуна: Что поделать. Мы постараемся продолжить ее

ЗАЙТУНА: Я попросила его дать мне адрес, мы договорились, что будем переписываться…

Больше Тукая я не видела.

Когда мы были уже в Чистополе, в газете появилось стихотворение Тукая: «Странная любовь».

Cтранная любовь

Зайтуна: Посмотри, как он пишет:

Боюсь: она поймет, что ею одержим я.

Она заговорит – я холодно отвечу,

Хоть втайне я горю, едва ее замечу.

Я слышал, что она уехала отсюда,

Исчезла, не узнав… А, может быть, и знала?

Для виду только мне ни слова не сказала?

Не понимаю я.

ЗАЙТУНА: Я боялась думать, что стих Тукай написал обо мне, потому что мои прежние предположения о его чувствах ко мне не оправдались, и я страшилась ошибиться вновь. В ту пору я была ещё слишком молода, чтобы понять истину.

(СЦЕНА ТУКАЙ И АМИРХАН)

ЗАЙТУНА: Однажды я встретила нашего общего знакомого, руководителя театра Кариева.

Кариев: Вам привет от Тукая. Вы читали стихи, которые он посвятил вам?

Зайтуна: Какие?

Кариев: Без названия…

Повстречал тебя и словно озарен он светом был
Не глупец ли? Как доволен, как он рад при этом был.
О себе прочесть в Коране при желаньи можешь ты,
Сказано: «Нигде на свете нет подобней красоты».
Пораженный тем, что знают о тебе на небесах,
Он Коран купил поспешно в книжной лавке, о, Аллах!

Тукай прочитал мне его написал и спросил, знаю ли я о ком идет речь? Я ведь хафиз, я знаю Коран наизусть. Хотя я ещё не знал о вашем существовании, ответил, что, вероятно, оно посвящено девушке по имени Зайтуна. Знаете, как он был рад моей догадке… Вы не сердитесь, что я рассказал вам об этом?

Зайтуна: О, что вы! Я так рада и так благодарна вам!

ЗАЙТУНА: Вскоре я получила письмо от Фатиха-абый… Он сватал меня за одного человека, но это был не Тукай. Правда в уголке письма я все-таки прочла:

Зайтуна: «Тукай тебя тоже не забывает»

ЗАЙТУНА: Летом 1912 я поехала в Казань и напрямик к Амирхану. Как обычно, я прежде всего справился о здоровье Тукая.

Амирхан: Разве ты ещё не была у него?! Он сильно хворает. Сейчас же навести его.

ЗАЙТУНА: Я побежала….

Ибрагим: Туташ, туташ, барышня, мадмуазель, вы куда?

Зайтуна: Иду к Тукаю узнать о его здоровье.

Ибрагим: Я сейчас оттуда. Не ходите туда!

Зайтуна: Почему?

Ибрагим: Туташ, прошу вас не ходить к нему. Если вы хоть немного его любите, не ходите туда. Иначе вы его погубите.

ЗАЙТУНА: Я растерялась, не знала, что и думать, не могла понять, как это я могу погубить Тукая. У меня кружилась голова, я кое-как смахнула слезы….

ЗАЙТУНА: На другой день я уехала в Чистополь. Я надеялась, что скоро Тукай поправится и мы с ним увидимся. Через год я получила то письмо…

Зайтуна: (слезы)

Мать: Почему ты плачешь?

Зайтуна: Тукаев умер!

Мать: Теперь и сама помрешь!

Зайтуна: Пусть. Только ему умирать нельзя!

ЗАЙТУНА: Мне чудилось, что я приеду в Казань, Тукай окажется жив и здоров. Я с трудом дождалась парохода в Казань. Приехав, тут же отправилась на кладбище. Над могилой на куске жести было написано:«Поэт Габдулла Тукай». Оттуда я поехала к Фатиху Амирхану. Не успела я войти в комнату, как он, разрывая мне сердце, сказал:

Амирхан: Ведь Тукай умер!

Зайтуна: Знаю. Почему вы допустили это?

Амирхан: Это я тебя спрашиваю, почему ты допустила, что он умер!

Зайтуна: Как я могла уберечь его, меня же рядом с ним не было! Сами все обещали сосватать меня за него, да так и ничего и не сделали!..

Амирхан: Я написал в Чистополь, сватал тебя за Тукая. Но мне ответили отказом…

ЗАЙТУНА: От изумления у меня глаза чуть не выскочили из орбит. Я молча уставилась на него. Видно Фатих-абый думал, что мне известно об отказе моих родных поэтому, в другом письме сватал за другого.

Зайтуна: Зачем же ты так сделала, мама?

(песня-плач)

По материалам Г.Хантемировой
Режиссура Д.Искандярова