Исхаков Салават Мидхатович
кандидат исторических наук, старший научный сотрудник
Института российской истории РАН.

А.3.ВАЛИДОВ: ПРЕБЫВАНИЕ У ВЛАСТИ
(ж. "Отечественная история" / РАН. Ин-т рос. истории. -
М.: Наука, 1997. - N 6. - 223 с.)

Несмотря на обилие исследований, посвященных различным партиям, вопросы формирования политической элиты и деятельности ее представителей в российских условиях начала XX в. все еще изучены недостаточно. В наибольшей степени это относится к мусульманским политикам, чьи судьбы, привлекая внимание отечественных и западных исследователей внешней "экзотикой", до сих пор не стали объектом серьезного анализа. К их числу относится Ахмет-Заки Валидов (1890-1970), получивший широкую известность как историк, тюрколог, глубокий знаток общественной мысли Востока, России и Запада. В 1917-1920 гг. он был одним из лидеров башкирского национального движения, борьбы за автономию Башкурдистана, до 1923 г. организовывал мусульманское повстанческое движение в Туркестане. В эмиграции, где он называл себя Ахмед Зеки Велиди Тоган, занимался почти исключительно наукой. В 1969 г. в Стамбуле были опубликованы его воспоминания.

В данной статье сделана попытка показать путь этого человека в политику, его роль в событиях 1917-1922 гг., восприятие его современниками. Это тем более необходимо, что имя Валидова вновь обрастает мифами.

С 20-х гг. возглавляемое Валидовым направление политической мысли и деятельность по его реализации определялись в советской историографии термином "валидовщина" и трактовались как контрреволюционное буржуазно-националистическое движение в Башкирии в 1917— 1920 гг. Совсем недавно считалось также, что история Октябрьской революции на Урале и в Поволжье фальсифицировалась в его работах^3.

В 90-х гг. в Москве вышли в свет энциклопедические издания со статьями о Валидове⁴ лишенными прежних идеологических штампов.

Мировая историография имела свою оценку деятельности Валидова. Э. Карр считал его типичным представителем немногочисленной интеллигенции восточных окраин России". Сходным образом характеризовал его немецкий востоковед Ф. Бергдольт . Об истории борьбы за Советскую Башкирию в 1917-1920 гг. и роли в ней Валидова пишут в США, публикуются в переводе фрагменты его мемуаров^8. В Турции о нем опубликованы не только энциклопедические статьи, но и подробная его биография9. В 1990 г. лондонский журнал "Central Asian Survey" перепечатал опубликованную на немецком языке в 1930 г. работу Валидова "Современное положение российских мусульман", впервые издал на английском языке его статью "Проблемы Туркестана". Редколлегия журнала отмечала: "Несмотря на прошедшие шестьдесят лет, соображения Зеки Велиди остаются чрезвычайно уместными для современности... "¹⁰ Не случайно его имя можно обнаружить в западных справочных изданиях".

С 1990 г. в Башкирии стало меняться отношение к Валидову. Писатель Г. Шафиков - один из переводчиков его мемуаров - постарался в меру своих исторических познаний показать его заслуги перед башкирским народом^12. В декабре 1990 г. Башкирский обком КПСС отменил собственное одиозное постановление 1963 г. "Об ошибках в освещении истории Башкирской АССР", которое было ответом на попытку уфимского историка Б. X. Юлдашбаева объективно осветить валидовское движение. Тогда же прошли юбилейные торжества и научная конференция, посвященные 100-летию со дня рождения Валидова. В местных средствах массовой информации появились отрывки из мемуаров Валидова в русском переводе, затем увидел свет сокращенный их перевод на башкирский язык в журнале "Агидель" . Впервые на русском языке были опубликованы биографические сведения о Валидове, библиография его работ, подготовленная его учеником турецким профессором Т. Байкарой¹⁴. Здесь же приводилось высказывание о Валидове немецкого ученого Г. Янеки¹⁵, одного из его друзей: "Он был, действительно, великим ученым, но он также был и великим человеком... Однако наряду с этими двумя качествами существует еще и третье, завершающее характеристику его личности: он - великий тюрк... Тюрк, в буквальном смысле своего имени^16, рожденный для того, чтобы быть в первых рядах исследователей и знатоков тюркской истории"^17.

Довольно быстро утвердилось представление о мемуарах Валидова как ценнейшем источнике по истории революции в Башкирии. Переоценивается вклад их автора в судьбу БАССР: "История образования Башкирской АССР свидетельствует о несостоятельности негативных оценок деятельности 3. Валидова - лидера Башкирской автономии. Несмотря на наличие и отрицательных моментов в работе Башкирского шуро (Башкирский центральный совет (БЦС) -СИ), правительства, затем Башревкома, эти органы в целом проводили политику, направленную на достижение подлинной автономии... "

Валидов стал национальным героем. Б. Ф. Султанбеков, публикуя фрагмент валидовских мемуаров в журнале "Татарстан", увлекся настолько, что определил Валидова как "первого президента" Башкортостана^21. По мнению историка Р. Н. Масалимова, проигнорировавшего принцип историзма, "валидовская программа башкирского движения за автономию в составе демократической России имеет огромное значение для современности: своей умеренностью, а в отношении других народов - толерантностью, она довольно поучительна для сегодняшних национал-энтузиастов"^22.

В отличие от большинства авторов, без глубокого изучения деятельности Валидова безоговорочно сменивших отрицательные ее оценки на абсолютно положительные, Б. X. Юлдашбаеву удалось в значительной мере избежать этого недостатка^23. Но его работа, пожалуй, является исключением из всего, что было опубликовано по данной теме в Уфе, начиная с 1990 г. Одной из причин такого положения стали небрежные, иногда политизированные переводы мемуаров Валидова. Это относится и к их сокращенному переводу на русский язык, подготовленному А. М. Юлдашбаевым совместно с Г. Г. Шафиковым, которые в 1994 г. в Уфе издали примерно половину мемуаров в книжном варианте^24. А. М. Юлдашбаев в 1996 г. опубликовал книгу с текстом перевода из журнала "Агидель"^25.

В большей мере оригиналу соответствует перевод, впервые полностью осуществленный в 1990 г. В. Б. Феоновой (с помощью научного редактора С. М. Исхакова, а также благодаря ценным замечаниям группы историков, востоковедов и тюркологов - В. Булдакова, О. Власовой, Б. Ибрагимова, Р. Капланова, Г. Керимова, Ш. Мухамедьярова, П. Юсупова и др.), и изданный в 1997 г. в Москве^26. В данной статье для решения поставленной задачи используется этот адекватный, на наш взгляд, перевод мемуаров Валидова в совокупности с большим количеством других источников.

Материалы для воспоминаний были вывезены из России в начале 20-х гг. Переправленные за границу в разное время и разными путями зачастую в зашифрованном виде, они были позднее дополнены свидетельствами очевидцев-эмигрантов. Первый вариант книги был написан в 1924 г. При его доработке были использованы документы, хранящиеся в библиотеке Гуверовского института войны, революции и мира, где Валидов работал в феврале 1958 г. Автор ссылается и на исследования, опубликованные в Советском Союзе.

Валидов родился 10 декабря 1890 г. в ауле Кузянова Петровской волости²⁸ Стерлитамакского уезда Уфимской губернии в семье указного муллы. Начальное образование получил с помощью родителей, которые знали несколько языков и были весьма начитаны. Он учился затем в медресе своего отца и медресе дяди в соседнем ауле, овладел русским, персидским, арабским, турецким языками. На Урале, в Поволжье и Туркестане в начале XX в. большое влияние среди мусульман имели суфийские братства. В течение веков суфии проповедовали "чистоту сердца и рук", социальную справедливость, равенство всех перед Богом, утверждение доброты, совестливости и братства среди людей30. Валидов с детства был знаком с взглядами суфиев

В мемуарах он пишет: "Прочитанные мною в довольно юном возрасте книги и журналы, присутствие при разговорах дяди и отца, когда мне не было еще и шестнадцати лет, дало мне своего рода "Weltanschauung" [мировоззрение - нем. ]... Моя среда познакомила меня с турецкой, арабской, персидской культурой, со многими восточными и западными единомышленниками, дала мне нравственное воспитание и политический идеал таким образом, что впоследствии я никогда не испытывал потребности в его пересмотре... Я решил расширить свои знания посредством русского языка и поступить в русскую учительскую школу, чтобы сравнить исторические сведения, полученные мною из исламских источников, с тем, что я могу узнать из русских книг.. Отец же хотел сделать меня муллой в мечети и заведующим медресе" .

Летом 1908 г. Валидов сбежал из дома, приехал в Казань, где продолжил учебу в медресе "Касимия", брал уроки русской истории и литературы и посещал лекции в университете. Там он познакомился с известными востоковедами Н. Ф. Катановым, Н. И. Ашмариным и др. В 1909 г его оставили преподавать в том же медресе тюркскую историю и историю арабской литературы. Одновременно он изучал немецкий, французский и латинский языки. Один из преподавателей познакомил его с работами Г. В. Плеханова. После их прочтения Валидов "загорелся идеей социализма, к которой и прежде был склонен"^32.

Еще до приезда в Казань Валидов испытал влияние эсера Н. Мошкова, инженера из Самары, неоднократно приезжавшего в Башкирию лечиться кумысом. Мошков знал немного татарский язык и, хотя был атеистом, признавался Валидову, что в исламе есть "положительные мысли" .

Несмотря на знакомство с социал-демократическими изданиями, среди которых были и атеистические, Валидов сохранил религиозные убеждения. В 1910 г. он определил свое отношение к религии таким образом: "Человек восхищается творцом, исполняет религиозные обряды, в трудные моменты ищет спасения в религии, но совершение обрядов не должно мешать свободному размышлению на религиозные темы; человек не должен позволять религии слишком вторгаться в его жизнь и волю, не должен отдавать себя ей на откуп; ислам надо воспринимать как религию духовную, справедливы слова Корана: «Если бы все моря планеты были из чернил, их не хватило бы, чтобы описать таинства, связанные с Аллахом» . Мой интерес к религии такой же, как у деиста Дрэпера³⁵; мое мусульманство - такое же, как у либеральных мутазилитов³⁶ и у абассидского халифа Мамуна³⁷, признающего «сотворенность» Корана"³⁸.

Были у Валидова контакты и с кадетами. Его знакомый кадет симбирский татарин И. Акчурин поставлял ему нелегальную литературу. Но Валидов не примкнул к татарским либералам. Он признается, что "хотел быть похожим" на Рахметова из романа Чернышевского -"революционера татарского происхождения". По словам Валидова, с 1911 г. он более или менее одобрял социалистические идеи, основательно изучил произведения К. Маркса. Г. В. Плеханова, В. И. Ленина, А. И. Герцена, Н. Г. Чернышевского, В. М. Чернова. Тогда же в Казани принял экономические взгляды Плеханова, Бартольда и, опираясь на их методологию, писал свои книги по истории тюрок, оставшись верным этому подходу к истории навсегда⁴⁰.

В 1910-1911 гг., посещая в качестве слушателя филологический факультет Казанского университета, продолжал изучать работы востоковедов. В 1912 г. опубликовал в Казани на татарском языке свою первую книгу - "История тюрок и татар"⁴¹, получившую одобрение известных российских востоковедов. В одной из статей в казанском журнале "Мектеб" ("Школа") в 1913 г. Валидов констатировал, что под влиянием европейской культуры татары делают «решительные шаги для того, чтобы быть "культурными татарами-мусульманами" в европейском смысле слова» . Не без основания А. Н. Самойлович констатировал в 1916 г., что сам Валидов "принадлежит к числу выдающихся современных деятелей татарского просвещения, сочетающих в себе любовь к родному народу и преданность вере отцов с уважением к русской культуре и с преклонением пред творчеством европейской мысли" .

После выхода первой книги Валидов были избран членом Общества археологии, истории и этнографии при Казанском университете, которое в 1913 г. командировало его в Фергану, а в 1914 г. Российская академия наук и Международное общество изучения Средней Азии и Дальнего Востока - в Бухарский эмират. В конце 1914 г. Валидов преподавал тюркскую историю и литературу в уфимском медресе "Усмания" и готовился к сдаче экстерном экзаменов за гимназию для поступления в университет. В Уфе он познакомился с местными социал-демократами (в том числе с А. Д. Цюрупой), эсерами, однако тогда не вступил ни в одну из партий и сторонился политики. "Социализмом я в этот период интересовался умозрительно" , - сообщал Валидов в мемуарах.

В политическую жизнь Валидов оказался втянутым благодаря случаю. Поскольку мусульманская общественность была недовольна деятельностью своей фракции в Государственной думе, в помощь ей было решено направить помощников-экспертов. В конце 1915 г. Валидов приехал в Петроград в числе таких экспертов от Уфимской губернии. Здесь он, по-видимому, полевел. "Среда, которая мне нравилась, - пишет он в мемуарах, - состояла из думающих интеллигентов, в основном социалистов, особенно социалистов-революционеров"⁴⁶. В мемуарах Валидова много места уделено детским и юношеским годам, он часто обращается к событиям 30-60-х гг. XX в. Однако основное внимание обращено на революционные годы.

Февральскую революцию Валидов встретил в Петрограде⁴⁷. Вскоре он стал членом Временного центрального бюро российских мусульман, созданного в середине марта 1917 г. по инициативе мусульманских депутатов Думы. В конце марта Валидов выехал в Ташкент для работы среди единоверцев. В апреле он вступил в ташкентскую организацию эсеров, но уже в мае вышел из нее, считая, что надо создавать мусульманскую социалистическую партию. При этом ему казалось, что "не может быть отдельной башкирской политики", что "в политических инициативах башкиры и весь Туркестан должны быть едины"⁴⁸.

На съезде Шура-и-ислам (Мусульманский Совет) в Ташкенте в апреле 1917 г. он был избран в состав делегации от Туркестана на 1-й Всероссийский мусульманский съезд в Москве (1-11 мая), где вошел во Всероссийский мусульманский Совет (Милли Шуро), а также в его исполком. Валидов вспоминал, что на съезде "были предложены проекты решений по территориальным проблемам казахов и башкир, но казанские представители заявили, что это узкие вопросы, отвергли их и повернули Всероссийский мусульманский съезд в русло обсуждения вопросов религии, обязанностей муфтиев, шейх-уль-ислама и проблем просвещения. Башкиры договорились между собой и с казахами о проведении съезда в Оренбурге с целью обсуждения всех назревших проблем"⁴⁹. В этой же части мемуаров Валидов обращает внимание на то, что поскольку материалы московского съезда были опубликованы только по-тюркски, о ходе съезда и его решениях в исторической литературе было много сказано неверного (в частности в работах Г. Менде, Б. Шпулера и С. Зенковского ). Валидов подчеркивает, что на московском съезде он отнюдь не выдвигал идеи автономии Башкирии: «В то время я высказывал мысль только об автономии Туркестана, говорил, что может встать вопрос о культурной автономии районов бассейна Идели, густо населенных русскими, считал, что к движению за автономию на туркестанских и казахских землях можно подключить Восточную Башкирию, где тюрки составляют большинство (потом эту территорию назвали "Малая Башкирия")»⁵³. Тенденция к обретению национального суверенитета не означала стремления народов к отмежеванию от России, и в период с марта 1917 г. до большевистского Октябрьского переворота этот вопрос не поднимался, исключение составляли Великое княжество Финляндское и Королевство Польское.

В советской и зарубежной литературе мусульманские политики 1917 г. разделены на "унитаристов", выступавших за национально-культурную автономию, и "федералистов" - сторонников территориально-национального устройства России. Считается, что на съезде победили федералисты. Это произошло, уверяет Г. Б. Фаизов, благодаря выступлениям Валидова и других ораторов . Вклад Валидова в принятие данного решения сомнителен уже потому, что граница между унитаризмом и федерализмом, судя по высказываниям лидеров российских мусульман, была достаточно размыта.

Один из главных оппонентов Валидова, председатель Всероссийского Мусульманского Совета А. Цадиков⁵⁵ на съезде доказывал, что стремление к федерализму "есть лишь выражение роста унитарной идеи", практически же необходимо "широкое областное самоуправление, как проявление самостоятельности общества". Разница между областным самоуправлением и феде-ративной автономией, по его мнению, состояла в том, что "при автономии встанет необходимость помимо общего парламента иметь еще вторую палату, в которой будет представительство от автономий". Цаликов выступал за "создание национального культурного парламента мусульман в России, избранного на основах всеобщего, прямого равного и тайного избирательного права, который был бы признан конституцией России, как публично-правовой орган мусульманской нации", за "самую широкую децентрализацию областной России, но против территориального федерализма"⁵⁶.

Ранее другой известный мусульманский деятель, "унитарист" С. Максудов⁵⁷ на УП съезде кадетской партии 25 марта 1917 г. так излагал свои взгляды: "Все мусульмане... в России... стоят за демократическую республику... Что же касается того, должна ли быть эта республика федеративной, конфедеративной и т. д., мы думаем, что название значения не имеет.., русская республика должна быть такова, чтобы при ней возможно было жить всем народностям так, как они этого желают". Он пояснял, что все области российской республики должны быть облечены "широким правом самоопределения и самоуправления". Детали же этого общего принципа следует разработать государствоведам. "Желательная для нас республика, русская республика, должна быть децентралистической... " , - заявлял "унитарист". Иными словами, Цаликов, Максудов и их сторонники фактически также были против жестко централизованного унитарного государства.

После съезда Валидов направился в Ташкент, по пути остановился в Оренбурге. Здесь стала выходить газета "Башкурд" ("Башкир"), на страницах которой он высказал мысль, что создание автономии Башкурдистана будет способствовать втягиванию в массовое освободительное движение на востоке России и казанцев, большинство которых были против этой автономии. Статью одобрили местные мусульмане, в частности видный ученый, казанский татарин Р. Фахреддин и татарский поэт 3. Рамеев . У нынешних авторов ситуация выглядит иначе. В новом учебном пособии по истории Башкортостана утверждается, что мелкобуржуазные националисты, создавшие в Оренбурге БЦС во главе с Валидовым (в действительности, формально он не возглавлял этот орган и не входил в первый его состав), выдвинули цель - мелкобуржуазную башкирскую автономию, и этот лозунг был в условиях Февральской революции безусловно прогрессивным⁶⁰. Как видно, рождаются новые мифы.

Оценивая деятельность Валидова и его единомышленников, Цаликов говорил на 2-м Всероссийском мусульманском съезде в Казани (июль-август 1917 г. ): "Среди нас могут быть племенные сепаратисты киргизские (казахские - С. И. ), сартские (узбекские - С. И. ), туркменские и башкирские и т. п.... Конечно, понятна внутренняя сущность деятелей этих племенных и окраинных сепаратистов. Бессильные работать на общей почве они ищут приходского главенства -это Робеспьеры Чебоксар и Тетюшей... Вред, который приносит общему делу бес честолюбия этих лиц, неисчислим, но нужно думать, что здоровый инстинкт народных масс направит их работу по руслу единения мусульманской демократии. Иначе - гибель и позор мусульманам России!"⁶¹ Доля правды в этих словах, характеризующих личное соперничество мусульманских политиков, безусловно есть. Революции не обходятся без взлета амбиций.

Когда в августе 1917 г. Валидов вновь оказался в Петрограде, он узнал из "Известий Всероссийского Мусульманского Совета", что его выдвигают в правительство Керенского на должность министра здравоохранения⁶². Мемуарист допустил ошибку: такого министерства не было. Дело в том, что в данном номере газеты (от 4 августа 1917 г. ) сообщалось, что 4 июля делегация исполкома ВМС провела переговоры с Временным правительством и ВЦИКом Советов о включении своих представителей в коалиционное правительство. Министр-председатель кн. Г. Е. Львов заявил, что он принципиально согласен с пожеланием мусульман, обещал поднять этот вопрос в правительстве, спросил относительно конкретных кандидатур. В тот же день вечером на заседании исполкома ВМС было решено настаивать на предоставлении мусульманам постов министра государственного призрения (2 июля глава этого ведомства кн. Д. И. Шаховской вместе с другими министрами-кадетами ушел в отставку) и товарищей министров просвещения и земледелия. На должность министра в числе прочих был выдвинут и Валидов, но после голосования остались кандидатуры уфимца И. Ахтямова и Цаликова. Кстати, в это время Валидов ознакомился с опубликованными протоколами московского мусульманского съезда и обнаружил, что его слова против "унитаристов" исключены из текста⁶⁵. Увы, уфимские переводчики этого не заметили⁶⁶.

В августе 1917 г. Валидов был делегатом от Туркестанского Краевого мусульманского Совета на Государственном совещании в Москве. Готовясь к нему, мусульманские представители провели совещание, на котором Валидов, согласно интерпретации уфимских переводчиков, пытался "доказать, что и мы, как финны и украинцы, должны объединиться и добиться самостоятельности во всех своих делах"⁶⁷. Валидову принадлежало также следующее высказывание: "Давайте на этом совещании запросим настоящую территориальную автономию" . Это его предложение из уфимского перевода выпало.

Несмотря на разногласия, позиция почти всех представителей российских мусульман оказалась единой: поддерживая нынешнее правительство, на Учредительном собрании отстаивать федеративный принцип объединения государства. А пока мусульманам следует добиваться национально-культурной автономии в соответствии с решениями 2-го Всероссийского мусульманского съезда в Казани (21 июля - 2 августа 1917 г. )⁶⁹. Несмотря на этот факт, основной акцент в современной башкирской историографии делается на другом: по словам А. М. Юлдашбаева, "упорно защищала унитаристские идеи значительная часть татарской интеллигенции, ставшая главным политическим врагом 3. Валидова, всю свою энергию направившего на развертывание движения за национальную территориальную государственность тюркских народов"⁷⁰.

После Октябрьского переворота Башкирский Центральный Совет заявил 11 ноября 1917 г., что в начавшейся в России Гражданской войне башкиры будут сохранять нейтралитет, объявив территориальную автономию Башкурдистана. Позднее Ленин, по словам Валидова, специально расспрашивал его об этом решении, на что получил ответ, что этот акт "явился выражением национального самосознания нашего народа. " "... Мы объявили автономию, воспользовавшись господствующей в России анархией", - пояснил Валидов . Действительно, в заявлении БЦС говорилось, что "большевики... заняли гг. Москву, Казань, Харьков, Саратов, Самару, Уфу и другие города внутренней России, но многие местности их не признают и каждая из них управляется сама собою". В сложившихся условиях трудно понять, "кто правитель России, кто и кому подчиняется", а потому БЦС настаивает на территориальной автономии Башкирии. Валидов подписал этот акт как помощник председателя БЦС⁷².

Вскоре Валидов был избран во Всероссийское учредительное собрание от Уфимской губернии по списку башкир-федералистов. Он искренне тогда считал, что социализм - благо для его народа, что "обобществление надо начинать с крупной промышленности и транспорта, не касаясь частной собственности крестьян"⁷³. Между тем в башкирской историографии 80-х гг. есть исследования, где утверждается, что Валидов отстаивал тогда "интересы национальной буржуазии"⁷⁴.

Тем временем на проходившем в Уфе с 20 ноября 1917 г. по 11 января 1918 г. Национальном собрании (Миллят Меджлиси) мусульман тюрко-татар Внутренней России и Сибири под руководством либерала Максудова было заявлено, что будущая Россия должна быть федеративной, включающей в себя тюрко-татарский штат, территориально охватывающий Южный Урал и Среднее Поволжье. Было также решено принять конституцию культурно-национальной автономии мусульманского населения Европейской России и Сибири (опубликована 16 января 1918 г. )⁷⁵. Поскольку такая автономия не носила административного характера (хотя у нее были свои законодательство и конституция), она вполне могла уживаться с территориальной автономией башкир.

Провозглашенная в середине ноября башкирская автономия была утверждена на курултае в Оренбурге в декабре 1917 г. Там же было избрано Башкирское правительство. Валидов возглавил в нем военный отдел, в январе 1918 г. стал командующим башкирским войском. Завладев 18 января 1918 г. Оренбургом, большевики поначалу отнеслись, по словам Валидова, к башкирской власти нормально: позволили сохранить автономию во внутренних делах, хотя во внешней политике потребовали подчинения центру. 27 января большевистскому правительству была направлена от имени Башкирского правительства телеграмма, в которой говорилось о готовности к соглашению с Советской властью при условии невмешательства ее в дела башкирской автономии. Однако большевики уже тогда предпочитали "советизированную" автономию. 4 (17) февраля 1918 г. Валидов вместе с другими членами Башкирского правительства был арестован по распоряжению Оренбургского губернского и Мусульманского военно-революционных комитетов. В начале апреля он был освобожден во время налета дутовцев на город.

Неудавшееся соглашение валидовцев с большевистским центром - во многом результат властной неразберихи - получает в современной литературе подчас неожиданные оценки. Так, татарский публицист А. Халим пишет, что «башкирские националисты во главе с Заки Валидовым пытались отколоть Башкирию от Советской России путем Туранского царства под лозунгом "Башкирия - для башкир!"» В результате подобных, по оценке Халима, "сепаратистских" действий «не стала "де-факто" самая оптимальная форма федеративной государственности двух братских народов - Татаро-Башкирская республика, решение о которой было принято Советским правительством в марте 1918 г. »⁷⁸

Как свидетельствуют документы того времени, среди мусульман действительно усилилась тяга к интеграции в условиях раскола российского общества. Именно это учитывали мусульманские либералы, которые на 2-м Всероссийском мусульманском военном съезде в Казани (8 января -5(18) февраля 1918 г. ) приняли решение создать Тюркскую федеративную республику из 5 штатов: в Крыму, Казахстане, Туркестане, Поволжье, на Урале и на Кавказе⁷⁹. С такими планами были вынуждены считаться и большевики, разработавшие в противовес им Положение о Татаро-Башкирской Советской Республике⁸⁰. В любом случае нет оснований говорить о валидовских планах создания Туранского государства и, тем более, его пантюркистских и панисламистских замыслах.

По воспоминаниям очевидцев, после непродолжительного нейтралитета башкиры оказались втянутыми в Гражданскую войну и были вынуждены поначалу связать свою судьбу с атаманом Дутовым. Когда большевики стали угрожать Уфимской губернии, башкирские полки приняли активное участие в борьбе с ними. Летом 1918 г. они участвовали в ожесточенных боях в ауле Куяш, откуда красные отступили в направлении Екатеринбурга. По словам Валидова, в 1920 г. он узнал, что бой при Куяше (90 км от Екатеринбурга) сыграл особую роль в истории России. "Причиной убийства Николая в те дни явилось совместное наступление на Екатеринбург башкир и чехов», - сообщал ему видный большевик Е. А. Преображенский. Добавим, что за заслуги при взятии белыми Екатеринбурга 2-му башкирскому полку было вручено белое шелковое знамя с серебряным полумесяцем на древке. На знамени на двух языках было написано: "Доблестным освободителям - благодарный Екатеринбург"⁸³. Башкирское правительство сотрудничало не только с Дутовым, но и с Комитетом членов Учредительного собрания, Сибирским правительством.

Принцип, на котором базировалась власть в Башкурдистане, Валидов называл бескомитетной демократией⁸⁴. "Мы стремились к тому, что тогда называлось "guided democracy"⁸⁵... Советские же историки⁸⁶, публикуя мои материалы из красного архива⁸⁷, решили, что я имею в виду бессоветную демократию" ⁸⁸.

К сентябрю 1918 г. Валидов был в составе Комитета членов Учредительного собрания , на Государственном совещании в Уфе в сентябре 1918 г., был включен в комиссию по организации всероссийской власти. Выступая на ее заседаниях, Валидов откровенно заявлял, что башкирские войска "охотно пойдут с русскими, раз будет исключено опасение, что все делается во имя восстановления антидемократических начал" . Кое-кому такие речи показались вызывающими и амбициозными. Кадет Л. А. Кроль не случайно доказывал, что "нельзя дать Башкирии такой же автономии, как Сибири"⁹¹.

Комуч в принципе признавал право башкир лишь на культурную автономию, но желая немедленно приобрести поддержку с их стороны, согласился на временное признание территориальной автономии Башкурдистана. Сибирское правительство, напротив, видело в последней опасность для территориальной целостности России. На Уфимском государственном совещании пришли к компромиссу: окончательное решение отложить до Учредительного собрания. И хотя это постановление было обнародовано (опубликован соответствующий документ, подписанный председателем Комуча В. К. Вольским и председателем правительства Башкурдистана Ю.Бикбовым⁹², а также главой отдела внутренних дел и военного отдела Валидовым⁹³), уже в начале ноября 1918 г. Всероссийское временное правительство поспешило объявить, что все областные правительства в том числе национальные не должны существовать (эсеры, правда, отмежевались от подобного курса⁹⁴).

Колчак, как известно, придя к власти, на третий день после переворота 21 ноября 1918 г. заявил, что не признает автономию Башкурдистана. В тот же день Башкирское правительство круто изменило ориентацию: его представители отправились на переговоры в Москву, а в конце ноября - начале декабря под руководством Валидова в Оренбурге была даже предпринята попытка ареста Дутова, поддерживавшего Колчака. 6 февраля 1919 г. Ленин и Сталин согласились на амнистию башкирским деятелям при условии создания единого фронта против Колчака, заявив, что "со стороны Советской власти гарантия национальной свободы башкир полная"⁹⁵.

Подготовленный под руководством Валидова 19 февраля 1919 г. переход башкирских войск на сторону Советской власти, по признанию белогвардейских авторов, сыграл важную роль в разгроме Колчака⁹⁶. По свидетельству К. Гоппера, Колчак, узнав о переходе башкир на сторону красных, "начал рвать свои волосы в отчаянии", его национальная политика стала либеральнее, но было уже поздно⁹⁷. 20 февраля 1919 г. Колчак подписал воззвание к башкирам, размноженное в 40 тыс. экземпляров. В нем, в частности, говорилось: "Не верьте... тем, кто сулит вам несбыточные обещания государственной самостоятельности, кто Российское правительство представляет вам как недоброжелателей вашего религиозного и культурного самоуправления"⁹⁸.

Это не подействовало. Белогвардейской пропаганде оставалось только развернуть кампанию по дискредитации Валидова. Колчаковский публицист в апреле 1919 г. в Екатеринбурге характеризовал Валидова как "молодого человека типа политических авантюристов революционной эпохи". По его словам, "получив от Комуча субсидию в несколько миллионов, Валидов взялся за обработку своих соплеменников., в желательном для эсеров направлении" . Другой правый автор также пытался использовать жупел авантюризма. Он вспоминал, как на Уфимском госу-дарственном совещании в сентябре 1918 г. "юнец Валидов изображал правительство Башкирии". Валидов, доказывал он, относился к случайным фигурам, "отчасти увлекавшимся идеей национального шовинизма, отчасти соблазнившимся миллионами, которые лились из русской государственной казны". Возникновение башкирской и других автономий интерпретировалось следующим образом: "Все эти новоявленные правительства гг. Валидовых, Букейхановых¹⁰⁰ и т. д. понимали, что только при господстве эсеров они могут рассчитывать на миллионные субсидии, на первые места в гостиницах, поездах, на бесплатные автомобили и на титулы министров" . Разумеется, личных амбиций в революции было предостаточно, но нельзя забывать, что они реализовывались лишь в той мере, в какой встречали отклик в низах.

На I Всебашкирском военном съезде 21 февраля 1919 г. Валидов был избран председателем созданного Башревкома, оставаясь им до 18 мая 1919 г. Вскоре, 20 марта 1919 г., было подписано соглашение об Автономной Башкирской Советской Республике как федеративной части РСФСР.

В советской историографии этот факт (разумеется без упоминания имени Валидова) считался началом возникновения Башкирской АССР. В последние годы появились иные суждения. Так, А. В. Сагадеев полагает, что, «когда в отечественной литературе рассказывают о создании Башкирской республики, образованной вопреки принятому Советским правительством "Положению о Татаро-Башкирской республике", но зато в полном согласии с пожеланием Заки Валидова, не любят распространяться о том, что он был перед тем фактически колчаковцем, а затем стал "вождем" басмачества» . Налицо стремление использовать старые ярлыки в видах новейшего политиканства.

Заключение соглашения с Лениным, между тем, ничуть не гарантировало соблюдения большевиками своих обязательств. Пока большевикам нужна была помощь боеспособных башкирских частей, с советизацией Башкурдистана можно было повременить. В апреле 1919 г. Валидов стал военным комиссаром Башкирской республики, приступив к формированию отдельной башкирской армии. В своей деятельности он был не только искренен, но и самоотвержен. Выступая на 7-м Всероссийском съезде Советов в Москве (5-9 декабря 1919 г. ), он заявил, что башкирские войска, уже показавшие себя в боях, особенно против Юденича, будут "защищать социалистическое отечество и бороться с мировой контрреволюцией до последней капли крови"¹⁰³. Но и имперские устремления большевиков скоро перестали быть для него секретом. В мемуарах Валидов отмечал: "Лично от Чичерина я узнал, что Советы положительно оценили стремление вести борьбу в рамках России, то есть они были такими же ярыми националистами, как и царские чиновники" . Особое раздражение Москвы вызывала экономическая политика Башревкома. В Башкирской республике торговля считалась обязательным элементом нормального функционирования экономики, вывоз товаров из республики запрещался. Ясно, что "военно-коммунистическое" доктринерство не могло не породить целого ряда конфликтов как внутри руководства башкирской автономии (не без содействия посланцев большевистского центра), так и между РСФСР и Башкирской Автономной Советской Республикой.

Кризису отношений с большевиками способствовало также намерение валидовцев «создать мощную политическую организацию, образовав независимую национальную социалистическую партию "ЭРК"». Намерение это было более чем естественным, отражавшим неизбежность многообразия местных инициатив в критических для страны условиях. Но обернулось оно растущим взаимным непониманием и подозрительностью. «Мы хотели иметь партию, независимую от Российской коммунистической партии... - писал Валидов. - Программа у нас была готова... Самойлов, бывший в 1919-1920 гг. представителем ЦК РКП в Башкурдистане, упоминал позднее эту партию, но в его работе тюркское "эрк", означающее "воля", превратилось в русском переводе в "волну"»¹⁰⁶.

Действительно, согласно сообщению, в центр представителя ВЦИК при Башревкоме X. Юмагулова¹⁰⁷ от 4 июня 1919 г., среди башкирских беспартийных деятелей существовала идея создания особой партии "Тулкын" ("Волна"), основу которой составляла программа РКП(б), но с некоторыми изменениями. Эта информация вполне объективна, но Валидов почему-то игнорирует этот факт. Утверждая, что поскольку программа "ЭРК" предусматривала "полную национализацию экономики и свободу национального права... Зарецкому¹⁰⁹ наша партия казалась более радикальной и левой, чем коммунистическая"¹¹⁰. На самом деле большевистское руководство подозрительно относилось к попыткам создания любой отдельной, даже прокоммунистической партии, что и было причиной его разногласий с Валидовым. Когда последний осознал это, он решил из прагматических соображений стать членом РКП(б). Из его "полезности" исходил и Ленин, который как-то сказал ему: "Вступили бы вы в партию, я желал бы работать с вами в партии"¹¹¹.

В литературе нет единого мнения относительно того, когда Валидов стал большевиком. Б. X. Юлдашбаев утверждал, что Валидов вступил в ряды РКП(б) в мае 1919 г. В. М. Воинов, писал, что это произошло в начале 1919 г. ¹¹³ Согласно архивным данным, 12 ноября 1919 г. Юмагулов направил из Стерлитамака Ленину рекомендацию для приема Валидова в партию, аргументируя это тем, что Валидов "является одним из авторитетных деятелей не только среди башкир, но и всех мусульман ближнего Востока" . Поскольку один из документов от 29 февраля 1920 г. Валидов подписал как член РКП(б)¹¹⁵, можно предположить, что это произошло во время его пребывания в Москве в декабре 1919 г. - середине февраля 1920 г. По сведениям эсеров Валидов вступил в РКП(б) в Москве при личном содействии Ленина. Башкирия была извещена об этом событии телеграммой: "Поздравьте меня - я коммунист. Валидов" .

Тем временем в начале 1920 г. возник так называемый башкирский кризис. В ночь с 15 на 16 января 1920 г. в Стерлитамаке по распоряжению председателя Башревкома X. Юмагулова (решение было принято на экстренном заседании Башревкома) были арестованы два члена избранного в ноябре 1919 г. областного комитета РКП(б), а также ряд других коммунистов, обвиненных в заговоре против автономии Башкурдистана. По мнению Валидова, аресты были связаны с тем, что местные чекисты стремились путем "провокаций добиться ликвидации Башсовреспублики". Об этом он телеграфировал Ленину и Сталину в феврале 1920 г. из Самары .

Местные коммунисты не считали, что Валидов причастен к каким-то заговорам. В докладе Оренбургского губкома РКП(б) ЦК партии от 26 января 1920 г. говорилось: Валидов "популярен в Башкирии, как никто другой. Он также националист, но он умен, лоялен, менее способен... на всякие рискованные самостийнические эксперименты. По свидетельству коммунистов, работающих в Башкирии, если бы все башкирские деятели были таковы, как Валидов, в Башкирии можно было бы работать" . Анализируя случившееся, член Башревкома К. М. Ракай писал в своем докладе в Москву, что в Башкирской республике против ее автономии "агитировала группа украинских коммунистов". Они особенно активизировались после приезда в Башкирию Артема, сразу взявшего под подозрение Башревком. Под руководством Артема эта группа готовилась к узурпации власти. С этой целью была соответственно "настроена и группа татарских коммунистов", которым предстояло выступить от имени всех членов РКП(б) Башкирии, лишь в последний момент их заговор был раскрыт. Оставшиеся на свободе под руководством Артема повели открытую агитацию против правительства Башкирии, обвиняя его в контрреволюции. Не располагая доказательствами, группа тем не менее послала ложный донос М. В. Фрунзе и центру. Чтобы опровергнуть слухи, ревком выпустил воззвание к башкирскому народу с призывом к спокойствию. Вскоре, по свидетельству Ракая, Артем на заседании ревкома, предъявив ультиматум, объявил власть Башревкома незаконной. Это свидетельство проливает свет на подлинный характер конфликта. Для избежания подобных явлений в будущем Валидов в январе 1920 г. предложил ЦК РКП(б) иметь в центре авторитетного представителя мусульманского Востока, что не получило поддержки¹²¹.

Поскольку Москва сразу же отозвала Юмагулова с должности председателя Башревкома, это место вскоре вновь занял Валидов. Он писал, что это произошло 25 февраля 1920 г. Характерно, что Валидов добавил: "По сути дела я всегда и был председателем ревкома, но не хотел официально занимать эту должность, предпочитая оставаться военным министром"¹²³. Однако башкирские войска были далеко, активно - как тогда было принято - отстаивать свои позиции у Башревкома не было сил.

Оставался путь переговоров. Валидовцы направили Ленину записку, с которой тот ознакомился 8 апреля 1920 г., и в тот же день Пленум ЦК РКП(б) постановил передать в Политбюро предложение Ф. Э. Дзержинского потребовать у Валидова объяснений. 14 апреля Политбюро решило отозвать из Башкирии Валидова, а также Юмагулова, Артема, Преображенского, Самойлова, "как оказавшихся неспособными примирить борющиеся в Башкирии группы". По вызову председателя специальной комиссии по башкирскому вопросу при ЦК РКП(б) Сталина 30 апреля Валидов выехал в Москву. После обсуждения ситуации 19 мая было принято решение, оформленное как постановление ВЦИК и СНК РСФСР "О государственном устройстве Автономной Советской Башкирской Республики" (опубликовано 22 мая 1920 г. )¹²⁴. А 21 мая Оргбюро ЦК РКП(б) постановило отозвать Валидова из Башкирии¹²⁵ через Президиум ВЦИК на три месяца с правом работать в других местах, сохранив за ним жалованье председателя ревкома. Большевистское руководство, использовав, как обычно, тех или иных своих "попутчиков", избавлялось от них как от ненадежных или искало им применение на ином поприще.

3 июня 1920 г. Оргбюро удовлетворило просьбу Валидова о проведении отпуска в Астрахани. Но уже 8 июня 1920 г. Политбюро, рассмотрев запрос Сталина, решило направить его на Юго-Западный фронт к башкирским частям¹²⁶. Валидов приехал к Сталину в Кременчуг, затем они вместе отправились в Харьков. Здесь Валидов заболел и вновь попросил о месячном отдыхе в Астрахани. Сталин, отклонив просьбу, не стал препятствовать отъезду Валидова в Москву, где тот через Н. Н. Крестинского (с которым был знаком с 1912 г.) и Преображенского получил разрешение ЦК на отъезд в Астрахань. Таковы обстоятельства "бегства" Валидова. Он вскоре оказался в Баку, затем в Красноводске и в конце июля попал в Асхабад, откуда двинулся дальше в Туркестан.

Возникает вопрос: как это сказалось на судьбе Башкирской республики? Есть ли основания считать, что Валидов невольно способствовал ее полному подчинению Москве? Не желая того, Валидов сыграл на руку большевикам.

Естественно, что в мемуарах Валидов пытается по-иному представить события. Так, он вспоминал, что 12 сентября 1920 г. написал письмо в ЦК РКП(б) и отправил его Ленину, Сталину, Троцкому и Рыкову. В нем говорилось: "Из политики, которую начал осуществлять ЦК РКП, явствует, что в отношении народов Востока вы... приняли за основу идею русских националистов-шовинистов. Товарищ Троцкий, когда изучал эти вопросы в Уфе, понял, что деятельность представителей центра состоит из ряда провокаций. Нет сомнений, что он доложил это в ЦК, но политика русского империализма осталась неизменной... Мы не станем объектами этой вашей политики, поищите себе других. Съезд народов Востока в Баку с очевидностью показал, что наступления на права туркестанцев - не инициатива русских коммунистов на местах, а собственная политика ЦК. Участвующие в съезде от ЦК Зиновьев и Радек обращались с представителями Востока, как комиссары с темной массой на крестьянских съездах в начале революции... С помощью красногвардейцев они затыкали рты и вынудили делегатов съезда принять только те решения, которые продиктовала Москва... "

Крестинскому и Преображенскому Валидов, в свою очередь, писал: "У нас разные взгляды на проблему сочетания социализма с национальными принципами в период, когда господство социализма видоизменяет форму крупных наций, но я был искренен в дружеских отношениях с вами обоими, достойными людьми, и еще со многими партийными товарищами. Я не предал вас, переходя на путь борьбы против Советов и коммунизма. Я обманул государственных деятелей, таких, как Сталин, которые обманули меня... Не хочу сидеть и ждать, когда мне отсекут голову¹²⁸. Предпочитаю умереть в открытой борьбе"¹²⁹.

В то же время он не оставлял надежды на сотрудничество с коммунистами. 14 сентября 1920 г. Валидов направил из Астрахани Ленину, Сталину, Троцкому и Зиновьеву телеграмму, в которой сообщал, что он не получил ответа на просьбу по поводу продления своего отпуска и разрешения на участие в съезде народов Востока в Баку, а поскольку началось преследование бывших руководителей Башкирии, он вынужден скрываться. Валидов просил прекратить гонения. В случае изменения политики Москвы башкирские политики, по мнению Валидова, согласны были бы работать, если не в Башкирии, то в Средней Азии¹³⁰. Характерно, что эту телеграмму Валидов подписал как член РКП(б), вероятно, демонстрируя тем самым свою лояльность. Конечно, Валидов мог еще пригодиться Москве. Как сообщал представитель Наркомнаца, находившийся в Стерлитамаке в сентябре 1920 г., Валидов и его товарищи "отражали собой волю башкир и пользовались заслуженным авторитетом широких масс" .

В Туркестане Валидову пришлось действовать с риском для жизни, организуя сопротивление коммунистам. Из мемуаров следует, что летом 1921 г. в Бухаре был создан ЦК Национальной Федерации Туркестана, главой которого был избран Валидов. Этот орган был создан в результате соглашения социалистической партии "ЭРК", джадидской партии "Теракки перверлер" ("Сторонники прогресса") (радикально-национальной, по определению Валидова), двух узбекских партий, опирающихся на ислам, а также казахской партии "Алаш". Общая платформа включала в себя требование независимости, демократической республики, создания национальной армии, введения современного образования, полной свободы религии, невмешательства ее в политическую жизнь. Было решено добиваться согласия на основе двухпартийной системы, где одна из партий представляла социалистическую, другая - либеральную часть общественности. В обновленной программе партии "ЭРК" было сказано, что она выступает за "претворение в жизнь социализма", создание парламента Туркестана, национальной армии, отделение религии от государства. 2-5 августа 1921 г. состоялся первый съезд Национальной Федерации, на котором была создана "Федерация национально-демократических объединений мусульман Средней Азии" ("Джами'ат")¹³². На следующем съезде Джами'ата, 5-7 сентября 1921 г. в Самарканде, был принят его устав и утвержден флаг Туркестана.

В конце 1921 г. большевикам удалось установить, что Валидов находится в Бухаре и известен под именем Хамид¹³⁴. 4 января 1922 г. последовала директива ЦК РКП(б) Башкирской парторганизации "резко отмежеваться в особом воззвании от Валидова, заклеймив его как контрреволюционера, открытого врага Советской власти"¹³⁵. 5-я Башкирская конференция РКП(б), проходившая 16-21 января 1922 г., подготовила обращение к местным коммунистам, в котором говорилось, что связь с ним является изменой Советской власти. Для большевиков Валидов представлял серьезную помеху в реализации их планов на Востоке. Поэтому Политбюро ЦК РКП(б) 1 февраля 1922 г. решило "очистить" территорию Бухарской республики от контрреволюционных элементов, прежде всего группы Валидова .

Но намеченная "чистка" тогда не удалась. Тем временем 18-20 сентября 1922 г. Валидов созвал в Ташкенте очередной нелегальный съезд организации, которая стала называться "Национальный союз Туркестана". Здесь были приняты решения о равенстве всех народов в создании своего государственного управления и развитии национальной культуры, об осуществлении принципов федерации на основе равноправия и братства. Ничего контрреволюционного в де-ятельности съезда, разумеется, не было; делегаты использовали общепринятую (в том числе и коммунистами) освободительную риторику тех лет.

Чекистам все же удавалось получать сведения о деятельности Валидова. Один из руководителей ГПУ написал в октябре 1922 г. в досье № 94 на члена "Иттихад ве Теракки"¹³⁹ и "Комитета Национального Объединения" (т. е. ЦК Джами'ата) Валидова такую характеристику: "имя Валидова... популярно во всех мусульманских кругах... восточных Советских республик не потому, что он был ответственным советским работником, а именно потому, что он являлся одним из самых идейных и убежденных националистов-прогрессистов" . Большевики, с одной стороны, активно разыскивали Валидова, а с другой - пытались склонить его вновь на свою сторону.

Надо учитывать, что чекистам 4 августа 1922 г. удалось ликвидировать в Туркестане Энвер-пашу, направленного туда большевиками, но затем ставшего на путь вооруженной борьбы с ними. Эта акция не могла не произвести впечатления на Валидова. Возможно поэтому осенью 1922 г. он вновь попытался договориться с Москвой. Он обратился к большевикам с письмом, в котором признавал свои ошибки и просил простить его. На заседании Средазбюро ЦК РКП(б) 25 октября 1922 г. было решено: "Амнистировать Валидова при условии чистосердечного публичного раскаяния, посредством декларации, согласованной с Средазбюро ЦК РКП(б), в которую должны быть включены следующие пункты: 1. Роспуск всех контрреволюционных и националистических организаций, объединяемых Валидовым. 2. Чистосердечное раскаяние в том, что дело контрреволюции, задуманное им для блага народов Востока, было ошибочным, и никто не может дать действительного освобождения народам Востока, кроме Советской власти. 3. Местожительство Валидова должно быть определено по решению Москвы. До получения ответа из Москвы вопрос с письмом Валидова отложить"¹⁴². Из Москвы последовало распоряжение амнистировать его, если он выпустит воззвание к басмачам, признает свои ошибки и т. п. В московской газете "Эшче" ("Рабочий") 13 декабря 1922 г. была опубликована заметка о Валидове, в которой говорилось, что ему надо лишь публично заявить об изменении своего отношения к политике центра¹⁴³.

Согласно воспоминаниям, 20 февраля 1923 г. из Ташкента к Валидову прибыл связной, который привез сообщение от Т. Рыскулова о том, что он амнистирован и может прибыть для встречи с Я. Рудзутаком. При этом Рыскулов просил иметь в виду, что во время обсуждения этого решения прозвучала фраза: "Неизвестно, где находится товарищ Валидов и чем занимался последние годы". В личном письме к нему Рудзутак написал: "В случае, если вы не захотите вернуться, я беру на себя труд облегчить вам выезд в угодную вам страну"¹⁴⁴. В тот же день Валидов отправил Ленину длинное письмо, в котором подробно указывал на причины своего вынужденного противостояния большевикам (см. приложение).

Письмо это - свидетельство наивной веры в возможность повлиять на стратегию большевистского руководства в национальном вопросе. Пытался убедить центр вновь привлечь Валидова к работе и известный большевик, идеолог революции на Востоке, М. Султан-Галиев¹⁴⁵. В письме в Центральную контрольную комиссию РКП(б) он сообщал: «Валидов - один из тех "самородков", которые создаются лишь веками; человек без цельного воспитания и законченного образования он все же сумел во время революции встать во главе национально-освободительного движения целой народности. Он не был коммунистом, но постановка национального вопроса у него в основном его направлении совпадала с нашей, и не случайность, что 3. Валидов голосовал в одном списке с коммунистами в Учредительное собрание: в Уфимском "башкирском списке" 3. Валидов и его сторонники фигурировали рядом с татаро-башкирскими коммунистами - Ш.Манатовым¹⁴⁶, А. Шамигуловым¹⁴⁷, Нуримановым¹⁴⁸ и др. » Султан-Галиев считал, что "если бы мы не оттолкнули его (Валидова - С. И. ) от себя, это был бы один из честнейших работников Коммунистической партии на Востоке" .

Сравнивая самого Султан-Галиева с Валидовым, Сталин на так называемом 4-м совещании ЦК РКП(б) с ответственными работниками национальных республик и областей (Москва, июнь 1923 г. ) отмечал, что Валидов "много умнее Султан-Галиева и много энергичнее" его, что это "человек незаурядный, сильный, с характером, с волей, человек практики..., который... показал, что он умеет создать из басмачей армию". Важный штрих: эти строки стенограммы выступления Сталина были им вычеркнуты при подготовке текста к изданию¹⁵⁰. Понятно, что в открытой печати характеристика Валидова была иной.

В мемуарах Валидов рассказывает, что ему чудом удалось спастись от чекистов. После всех приключений в Иране, Афганистане, Индии Валидов прибыл в Европу, где познакомился с политиками, общественными деятелями, учеными из среды эмигрантов. В мемуарах Валидов подробно рассказывает о причинах расхождения его с другими тюркскими лидерами, и прежде всего с татарином С. Максудовым и казахом М. Чокаевым . В эмиграции последние поддерживали П. Н. Милюкова; татары М. -Г. Исхаки¹⁵², Ф. Туктаров¹⁵³ и осетин А. Цаликов - А. Ф. Керенского, а Валидов - В. М. Чернова и некоторых левых эсеров, а также азербайджанцев М. Э. Расулзаде¹⁵⁴ и А. М. Топчибашева¹⁵⁵.

В Берлине в декабре 1924 г. Валидов принял участие в Международной социалистической конференции в качестве гостя от социалистической фракции Национального союза Туркестана. В своем выступлении "Через большевизм к социализму" он доказывал, что русские коммунисты на деле выступают как империалисты, что басмачество представляет собой народное движение. "Большевики учат людей своей практикой известной тактике борьбы, известным нравственным отношениям; эта у нас называют марксизмом, - заявил он. - Но социализму большевики не учат... Диктатура коммунистов собственно означает лишь диктатуру прежней угнетающей национальности, независимо от того, в какие краски эта диктатура ни была бы окрашена". Валидов продолжал отстаивать идею мировой социальной революции, которую считал одной из "ве-личайших и важнейших, которую выдвинула революция и война».

Находясь в Берлине, Валидов в январе 1925 г. получил журнал Российской Академии наук с его статьей об открытых в Мешхеде древних рукописях¹⁵⁷. Востоковеды В. В. Бартольд, А. Н. Самойлович и И. Ю. Крачковский писали ему, что с благодарностью примут его статьи подобного рода. Позднее переписку с Валидовым вел только Бартольд.

Когда Валидов прибыл в 1925 г. в Турецкую Республику, Ататюрк уважительно отнесся к нему. Но отношение к Валидову в Турции не было ровным. В 1932 г. его, профессора Стамбульского университета, отстранили от преподавания по обвинению в некомпетентности. Истинная причина отставки была связана с тем, что Валидов подверг критике некоторые положения подготовленной по инициативе Ататюрка книги "Turk Тагшшш Anahatlari" ("Основные пути тюркской истории"). Поэтому Валидов предпочел вернуться в Европу, где, сдав наконец экзамены за реальную гимназию и получив докторскую степень, в 1935 г. он был принят профессором истории в Боннский университет.

Находясь в Германии после прихода к власти нацистов, Валидов, видимо, стал задумываться, где дальше жить и работать. О подобных раздумьях свидетельствует неизвестный историкам факт его биографии (зафиксированный финской тайной полицией, сведения которой были недавно рассекречены в Финляндии), опубликованный финским исследователем А. Лейтцингером в книге, посвященной истории финских татар. Оказывается, во время одной из поездок Валидова в Финляндию в 1934 г. в Териоки (г. Зеленогорск Ленинградской области) состоялась тайная встреча Валидова с женщиной-агентом ГПУ. На основании изученного материала о татарских эмигрантах финский исследователь полагает, что хотя нет оснований подозревать Валидова в симпатиях к большевикам, возможность такого контакта нельзя исключать по причинам вовсе не политическим, а личным. Вполне возможно, что Валидов вновь пытался договориться с Москвой о том, чтобы его жене позволили выехать из СССР или выяснял возможность своего возвращения на родину (в 1934 г., из Соловков досрочно был освобожден М. Султан-Галиев). В СССР Валидов не вернулся, его жену из страны не выпустили. Вероятно, осознав невозмож-ность встречи с ней, в 1940 г. он женился вторично в 50-летнем возрасте.

В ноябре 1938 г. Ататюрк умер, а в мае 1939 г. Тоган вернулся в Турцию, где вновь стал профессором Стамбульского университета. В мае 1944 г. турецкие власти арестовали его по обвинению в пантюркистской деятельности против Советского Союза на территории Турции. Отсидев в тюрьме почти 18 месяцев, Тоган был оправдан судом и освобожден. Лекции в университете он возобновил только в 1948 г. В 1953 г. он основал Институт исламских исследований и возглавлял его до своей кончины - 26 июля 1970 г. Он является основателем и Турецкой ассоциации востоковедения. По мнению турецкого профессора И. Кафесоглу, Тоган был смелым, верным своим идеалам, упорным в работе, обладал потрясающей волей в осуществлении начинаний, которые он считал правильными¹⁵⁹. Научное наследие Валидова составляет почти 400 работ, в их числе свыше 30 монографий.

Деятельность Валидова в 1917-1920 гг. в Башкирии - попытка маневрирования между различными силами ради того, чтобы обеспечить условия для сохранения и развития тюркского населения по социалистической модели. В условиях Гражданской войны и коммунистической диктатуры она не удалась. Валидов был участником сложной борьбы против сохранившейся имперской идеологии, психологии и политики. Он прошел путь от наивной веры в то, что эти препятствия могут быть преодолены в ходе бурных революционных перемен, до вполне прагматичных политических установок и чисто академической деятельности.

Работа над научной биографией Валидова только начинается. Многое остается еще неясным и порой даже загадочным. Очевидно, что только в результате всестороннего, непредвзятого исследования его жизненного пути может появиться объективная оценка этой недюжинной личности в истории.

Приложение

Письмо А. -3. Валидова В. И. Ленину. 20 февраля 1923 г. ¹⁶⁰°

Глубокоуважаемый Владимир Ильич!

Возможно, из-за вашей болезни вам не прочитают это письмо, может быть, даже не сообщат, что оно есть, но, поскольку оно написано, разослано в копиях некоторым товарищам и отправлено вам, оно уже является историческим документом. Товарищ Сталин через товарища Рудзутака сообщает, что я могу вернуться в партию, т. е. делает вид, что ничего не знает о моих антимосковских инициативах и моем присоединении к повстанческому движению, о чем я известил ЦК письмом в 1920 г. из Баку. Как можно верить вам и вернуться после того, как 19 мая 1920 г. вы со Сталиным вдвоем¹⁶¹ подписали постановление, отменяющее через 14 месяцев договор от 20 марта 1919 г., который был подписан вами обоими, мной и другими товарищами. Когда я лично выразил вам протест по поводу этого одностороннего постановления, вы определили наш договор как клочок бумаги. А ведь этот договор объявил создание самостоятельной башкирской армии с прямым подчинением Верховному командованию. Постановлением от 19 мая 1920 г. вы лишили башкирскую армию этого права, подчинили полностью армейскому корпусу за Волгой. Все произошло так, как вы хотели, и сегодня башкирской армии фактически не существует. Сформулированная вами в том же постановлении обманная фраза: Уфимская губерния присоединяется к Башкирии¹⁶³, на самом деле означает, что Башкирия присоединяется к Уфимской губернии. В обращении Советского правительства к российским мусульманам от 20 ноября 1917 г. сказано о праве на независимость вплоть "до отделения от России"; вашим постановлением 20 мая 1920 г. это право уничтожено под корень. Поражение башкир, казахов и туркестанцев на юго-востоке России и мой завтрашний отъезд из Советской России открывают новый период в истории мусульман Юго-Восточной России: борьба мусульман за свои права перестает быть внутрироссийской и выплескивается на международную арену. Моя задача - поз-накомить мир с историей и сутью этой борьбы. Нет надобности обсуждать другие статьи нашего попранного договора.

Великорусская нация не только в общественной и экономической областях, но и в области культуры устанавливает жесткие пути развития находящихся в ее плену наций и народов. Проводником этой политики является Восточный университет, который вы организовали в прошлом году¹⁶⁴. В ЦК появились специалисты по восточным вопросам из великорусов. Для подготовки материалов, необходимых так называемым специалистам по Востоку при ЦК, в Москву были завезены советские граждане восточных национальностей. Они опубликовали некоторые книги и брошюры, но темы этих публикаций были определены исключительно великорусами; что касается интеллигентов-инородцев, их порой даже не приглашали на обсуждение вопросов, непосредственно касающихся их народов.

Специалисты Восточного университета и Восточного отдела ЦК ведут сегодня большую работу - они пытаются создать алфавиты и литературные языки разных народов с учетом фонетических различий в местных наречиях. В установлении принципов этой работы нерусские коммунисты играют лишь консультативную роль. В последнем номере журнала "Кзыл Шарк" , выпускаемого сотрудниками Восточного университета, в статье дагестанца Умара Алиева говорится, что, если для тюркских языков Северного Кавказа будет взят русский алфавит (кириллица), то это приведет в конце концов к внедрению христианства, поэтому северокавказцы должны использовать латинский алфавит, как это планируется в Азербайджане; вообще, проб-лемами алфавита и литературного языка должны заниматься не русские, а местные ученые при помощи независимых правительств автономных государств, созданных на принципах национальной и политической свободы. Подобные статьи и стремления азербайджанцев собрать интеллигентов-коммунистов тюрко-мусульманских народов вокруг "Кзыл Шарк" и единого литературного тюркского языка нервировали великорусских ученых. На одном из совещаний, где присутствовали узбекские и казахские интеллигенты, профессор Поливанов и другие русские, полемизируя с азербайджанцами Шахтахтинским¹⁶⁸ и Джалалом Кулиевым¹⁶⁹, которые защищали тезис единого алфавита на основе латиницы, заявили, что, если сейчас и будет принят латинский алфавит, все равно со временем он уступит место кириллице, а каждый из более сорока тюркских диалектов будет иметь свой алфавит. Шахтахтинский на это заметил, что неизменная цель русских - не допустить существования литературного тюркского языка. Совершенно ясно, что раз уж вы, великорусские товарищи, беретесь за язык и орфографию какого-то народа, вы не оставите его в покое, пока он совсем не обрусеет. Невозможно не поразиться различию между вашими взглядами, высказанными в работе "Против течения" и других про-изведениях о праве народов на решение собственной судьбы, и политикой, которую вы проводите сегодня. Летом 1919 г., когда мы в Саранске занимались реформой нашего войска, ваш представитель, товарищ Зарецкий, в течение месяца на лекциях рассказывал о будущем угнетенных прежде народов, об образовании национальных правительств и армий, о том, что впервые в истории все эти вопросы положительным образом разрешает Советское правительство. А я опубликовал в "Правде" статью, созвучную этим нравоучениям. Но не прошло и четырех лет, а ваша политика развивается и осуществляется в совершенно противоположном направлении. Так что РКП лучше говорить о спасении народов в далеких от России странах Азии и Африки. Истина состоит в том, что великорусы нервничают, когда видят свидетельствующие о продолжении в Туркестане царской колониальной политики публикации, наподобие материала правдолюбца Георгия Сафарова¹⁷¹, побывавшего здесь, и радуются, когда местные коммунисты определяют малые народы, как мелких рыбешек, являющихся кормом для китов, выдавая это за собственные убеждения. Товарищ Артем говорил в Башкирии некоторым нашим коммунистам, что верит в их будущую независимую жизнь и что во всех странах Азии, кроме Китая и Индии, будет безраздельно господствовать советская (русская) культура; по его словам, не стоило даже обращать внимания на местные языки и культуры, которые хотели бы воспрепятствовать этому; эти языки можно использовать лишь для распространения идей коммунизма. Эти и подобные слова он повторял и в других местах. Они были услышаны и за пределами России. Нет никаких сомнений в том, что эта политика будет продолжаться и дальше, а в результате Советская Россия станет врагом номер один каждого народа, который пожелает жить по собственной воле, но останется у вас в плену.

Я немного говорил вам об этом, когда мы вместе просматривали ваши тезисы к выступлению по национальному и колониальному вопросам. Потом я перечитал эти тезисы в "Коммунистическом интернационале" (№ И)¹⁷². Вы выдвинули идею, что после установления мировой диктатуры пролетариата "передовые нации" непременно будут оказывать активную помощь отсталым народам при строительстве социалистического режима в их странах. Это означает, что в Индии, Туркестане и Африке колониальную политику будут проводить соответственно английские, русские, французские и бельгийские рабочие организации. Когда в 1915 г я разговаривал с вашими товарищами в Уфе, не было речи о том, что социалистический режим, который мы установим, породит террор, уничтожающий волю людей Что произошло сейчас? Неужели это было целью революции? Прав был Пятаков , задавая вам этот вопрос на дискуссии о профсоюзах Тогда говорили не отнимайте волю у рабочих организаций, которые делали эту революцию своим потом и кровью Даже Роза Люксембург считала, что не будет добра от социализма, если он встанет на путь служения прихотям больших народов, находящихся в плену у империалистических традиций Если бы в России социализм не опустился до уровня пленника империалистических традиций, какая могла бы быть возня по вопросам выдумывания алфавитов и создания новых литературных языков на основе разговорных диалектов подвластных России народов?

Если вы выздоровеете, может быть, вы лично исправите сделанные ошибки¹⁷⁴ У меня к вам единственная просьба прошу разрешить выезд в Германию моей жене Нафисе, которая по беременности не сможет завтра от быть со мной в Иран

Ахмет Заки Болидов

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Т о g a n Z V Hdtiralar Turkistan ve diger musluman dogu turklermm milli varlik ve kultur mucadelelen Istan bul, 1969

² Гражданская война и военная интервенция в СССР Энциклопедия М, 1987 С 85

³АбдуллинМИ Критика антимарксистского освещения победы Советской власти в Поволжье и на Урале//Революция и народы России полемика с западными историками Сб. статей М., 1989 С. 223

⁴Исхаков С. М., Воинов В. М., Валидов (Валиди) А. 3. // Политические деятели России 1917 Биографический словарь М, 1993 С. 59-60 Исхаков С., Валидов (Валиди) А. 3. // Политические пар тии России Конец XIX - первая треть XX века Энциклопедия, М., 1996 С. 102-103

⁵ К а р р Э. Большевистская революция 1917-1923. История Советской России Кн. I Т. 1-2 М., 1990 С. 384

⁶Bergdolt F. Der geistige Hintergrund des turkischen Histonkers Ahmed Zeki Velidi Togan nach semen Memoiren, Berlin, 1981

⁷ В 1 a n k S The Straggle for Soviet Bashkiria 1917-1920 // Nationalities Papers Spring, 1983, Vol. XI, N1 P. 13-14

⁸Paksoy H. B. The Basmachi Movement from within an Account of Zeki Velidi Togan // Nationalities Papers 1995, Vol 23. N2. P. 373-399

⁹ Turk ve dunya unlulen ansiklopedisi, C. 10, Istanbul, 1983 S. 5318-5319, Yeni Turk Ansiklopedisi Istanbul, 1985, S.4131,BaykaraT. Zeki Velidi Togan, Istanbul, 1989

¹⁰ Focus on Zeki Velidi Togan - An Introduction//Central Asian Survey, 1990, Vol. 9, N2, P. 80

¹¹ См напр Togan ZV //HeperM Histoncal dictionary of Turkey European Historical Dictionaries, No 2 Metuchen, NJ L, 1994, P. 295

¹² См ШафиковГ Ждать ли благодеяний? Заметки башкирского националиста"// Родина, 1990 № 8 С 8-10

¹³ См. Агидель, 1991, №1-12, 1992, №1-6

¹⁴ См. Ахмед Заки Валиди Туган, 1890-1970, Материалы к изучению жизни и творчества Уфа, 1990

¹⁵ Янеки Герберт Эмануэль Йозеф (1898 - ?) - востоковед тюрколог лингвист

¹⁶Тоган (от древнетюркского слова тог' - рождаться, возникать) означает в татарском языке ' родив шийся, рожденный, родной родственник Древнетюркское слово "тоган" имеет также значение "сокол"

¹⁷ Ахмед Заки Валиди Туган 1890-1970 С 12-13 Более полная библиография опубликована башкир ским исследователем А Салиховым в турецком журнале "Turk dunyasi arajtirrnalan (1994, №93, S. 209-230) и в "Материалах к библиографии Ахмет Заки Валиди Тогана" Уфа, 1996

¹⁸ См. Материалы научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения Заки Валиди Тугана (Ахметзаки Ахметшаховича Валидова) 20-21 декабря 1990 г Уфа 1992 С 57, Международная научная конференция по проблеме "История и культура народов Евразии древность, средневековье и современ ность (Первые валидовские чтения) 22—24 сентября 1992 г., Уфа, 1992 С 22

¹⁹ Кулыпарипов М. М. 3. Валидов и образование Башкирской Автономной Советской Республики (1917-1920 гг. ) Уфа, 1992, С. 120

Существует мнение, что это произошло из за стремления нынешних башкирских политиков расширить идеологическую опору в сношениях с Центром Валидов стал знаменем интеллигенции, его идеи нашли новое воплощение (Дробижева Л. М. Интеллигенция и национализм Опыт постсоветского про 68странства // Этничность и власть в полиэтнических государствах Материалы международной конференции 1993 г. М, 1994 С 76, 81)

²¹СултаибековБ Башкирский самородок //Татарстан 1993 № 5 С 60

²²Из истории национальной политики в Башкирии (Методические рекомендации по истории Республики Башкортостан) Бирск, 1995 С. 11

²³Юлдашбаев Б. X. Новейшая история Башкортостана, Уфа, 1995

²⁴Тоган 3. В. Воспоминания Борьба народов Туркестана и других восточных мусульман тюрков за национальное бытие и сохранение культуры, Пер. с турецкого Кн. I, Уфа, 1994

²⁵ Вэлиди TyfaH Э. Э. Хэтирэлэр Торкостандын Ьэт башка консыыш торокэрзен милли булмыш Ьэм культура есен керэше, Офо, 1996

²⁶ТоганЗВ Воспоминания Борьба мусульман Туркестана и других восточных тюрок за национальное существование и культуру Пер с турецкого М, 1997

²⁷Валидов вспоминал, что в то время он часто встречайся там с А.Ф. Керенским и однажды, когда они обедали в библиотечной столовой Керенский прочел вслух азан на манер ташкентского муэззина (Тоган 3. В. Воспоминания Борьба мусульман Туркестана, С. 109)

²⁸ В некоторых изданиях вместо Петровской указаны соседние волости - Макаровская и Ильчик Теми ровская (См., напр., Материалы научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения Заки Ва лиди Тугана С. 3. Башкортостан Краткая энциклопедия Уфа, 1996 С 200), что противоречит сведениям дореволюционных справочных издании (См., напр., Полный алфавитный список всех населенных мест Уфимской губернии Уфа, 1906 С 387)

²⁹ По велению (указу) муфтия (фр. ) - главы Оренбургского Магометанского Духовного Собрания Отец Валидова - Ахметша - в официальном издании -"Адрес календарь Уфимской губернии и справочная книжка на 1912 г " (Уфа, 1912) упоминается в качестве имам хатыба одной из мечетей в Кузяне

³⁰Тримингэм Дж. Суфийские ордена в исламе, Пер. с англ., М., 1989, С. 5

³¹ Тоган З.В. Воспоминания Борьба мусульман Туркестана, С. 42,43

³² Там же С 65

³³ Там же С. 73

³⁴ Перевод Валидовым следующего аята из Корана "Если бы из всех деревьев земли изготовили бы каламы, если к [мировому] океану прибавили бы еще семь морей [для изготовления чернил], то их не хватило бы чтобы исчерпать слова Аллаха" (Коран, пер. с арабского и комментарии М. -Н. О. Османова, М., 1995, 31 27)

³⁵ Дрэпер Джон Вильям (1811-1882) - американский химик, историк социолог

³⁶ Мутазилиты (от араб му'тазила - обособившиеся) - представители крупного направления в мусульманской теологии первыми попытавшиеся обосновать ислам логико философскими доводами играли зна-чительную роль в религиозно политической жизни Дамасского и Багдадского халифата в VI1-IX вв.

³⁷ Аль Мамун Абу ль Аббас Абдаллах (786-833) правил в 813-833 гг. приверженец постулата мутазилитов о свободе человеческой воли

³⁸ Тоган З.В. Воспоминания Борьба мусульман Туркестана, С. 68

³⁹ Ибрагим Акчурин (1858 -?) - фабрикант, потомственный почетный гражданин Симбирска, член городской думы

⁴⁰ Тоган З.В. Воспоминания Борьба мусульман Туркестана, С. 66-81,455

⁴¹ Вэлиди Заки. Терек вэ татар тарихы Казан, 1912В 1915и1917гг. в Казани издавался сокращенный вариант этой работы - "Краткая история тюрок и татар ", который в 1992 г. был переиздан там же на татарском языке с очерком о жизни и деятельности Валидова написанным историком Р. Амирханом. В 1993 г эта работа Валидова была переиздана в Стамбуле на татарском языке кириллицей а в 1994 г в Уфе на башкирском языке

⁴²Цит. по "Мир Ислама", Т. 2, Вып. УШ, 1913, С. 528

⁴³Самоилович А. Татарин о татарах//Восточный сборник Книга П Пг., 1916, С. 71. В этой связи умеет но заметить, что создается впечатление, что уфимские переводчики игнорировали как научную, так и мемуарную литературу, в которой крупные ученые и известные политики, лично знакомые с Валидовым высказывали свои рассуждения о его этнической принадлежности До Февральской революции к примеру А. Н. Самойлович, В. А. Гордлевский, М. Э. Расулзаде называли его татарским историком, татарином (См. Мир Ислама, Т. 1, № 4, 1912, С. 641, Г о р д л е в с к и и В. А. Избранные сочинения, Т. 4, М., 1968, С. 335 Расул Заде М. Э. О пантуранизме//Тюрк дунъясы (Баку), 1991, № 1, С. 17) Летом 1917г., когда Валидов включился в башкирское движение. В. В. Бартольд стал ею характеризовать как татарского деятеля (башкирского происхождения) (Бартольд В. В. Сочинения, Т. IX, М., 1977, С. 560) Даже когда Валидов стал одним из лидеров башкирского движения, приобрел широкую известность в Башкирии бытовало мнение что он "вовсе не башкир, а тептярь", о чем, например, заявил в феврале 1919 г в газете Кызыл яу' (издававшейся на татарском языке политотделом 5-й армии большевиков) башкир большевик с 1918 г, партийный и государственный деятель Башкирской АССР ТТТ. Худаибердин (Пит. поЮлдашбаевБ. X. Новейшая история Башкортостана, С. 101) Необходимо пояснить что в начале XX в большинство мусульман Уфимской и Оренбургской губерний являлись тептярями, общее число которых было не меньше башкир (См. Якупов Р. И. Тептяри к историографии вопроса // Этнологические исследования в Башкортостане Уфа, 1994, С. 95) Согласно современному уровню знаний тептяри - этносословная группа татар которые через брачные связи смешались с башкирами и проживая в плотном окружении башкир подвергались их влиянию (Подробнее см. Тептяри/ТНароды России Энциклопедия М., 1994, С. 334-335) По данным современного зарубежного татарского историка, в осведомленных кругах утверждали, что Валидов - сын татарского муллы в башкирской деревне (Давлетшин Т. Советский Татарстан. Теория и практика ленинской национальной политики Лондон, 1974 С 72) Таким образом, с дореволюционных времен существуют три взгляда на этническое происхождение Валидова татарское, тептярское (по существу смешанное татаро-башкирское) и башкирское На наш взгляд, эти точки зрения не противоречат друг другу, если рассматривать их в конкретно исторической обстановке На его этническую самоидентификацию оказала сильное влияние политика до 1917 г. он был татарским деятелем после Февраля 1917г. чем выше поднимался он в политической карьере руководителя Башкирской республики, тем больше должен был вы ступать как башкирский деятель В эмиграции как отмечал Г Янеки, Валидов предпочитал быть тюрком

⁴⁴ Тоган З.В.. Воспоминания Борьба мусульман Туркестана, С. 105

⁴⁵ В этой связи в некоторых уфимских изданиях с недавних пор стали ошибочно указывать, что Валидов был членом IV Государственной думы.

⁴⁶ Тоган 3. В. Воспоминания Борьба мусульман Туркестана. С 110

⁴⁷ Он снимал комнату на Таврической улице, в доме напротив казарм Преображенского полка Вспоминая о ходе восстания Валидов пишет в частности, что видел как вешают на телеграфные столбы шинели убитых полицейских В уфимском переводе получалось, что стали вешать трупы убитых полицейских (Тог аиЗВ Воспоминания Борьба народов Туркестана С 169) Здесь и далее приходится указывать на ошибки в уфимском переводе мемуаров, поскольку последний получил распространение

⁴⁸Тоган 3. В. Воспоминания Борьба мусульман Туркестана, С. 106-107. Ср. Тогда я еще не мог предположить, что башкиры вскоре сами будут вести самостоятельную политическую борьбу, считая, что "политическое движение башкир пойдет в русле общетюркского (Тоган З.В.. Воспоминания. Борьба на родов Туркестана С. 160) На этом основании Д. Ж. Валеев полагает, что Валидов увлекавшийся пантюркизмом в начале своей научной деятельности (до 1917 г) и ставший одним из его лидеров, при всей своей одержимости не смог всецело подчинить этому началу башкирское национальное движение В рамках же башкирского национального движения Валидов выступал за автономию Башкирии, но он никогда не был сторонником создания башкирского независимого государства Он был сторонником автономии башкир в составе России (Валеев Д. Ж. Национальный суверенитет и национальное возрождение Из истории борьбы башкирского народа за самоопределение Уфа 1994 С 48)

⁴⁹ГоганЗВ Воспоминания Борьба мусульман Туркестана, С. 122 Ср. "Попытка казанских татар отклонить предложение казахов и башкир по земельному вопросу, считая его "специфическим, актуальным лишь для казахов и башкир", ограничить работу Всероссийского съезда рассмотрением проблем религии и просвещения, вопросов о муфтиях и шейхулисламах - все это побудило башкир принять решение о созыве своего курултая в Оренбурге, чтобы обсудить вопрос о земле и национальном самоопределении" (Тоган 3. В. Воспоминания. Борьба народов Туркестана, С. 182)

⁵⁰См. MendeG Der nationale Kampt der Russlandturken Em Beitragzur nationalen Frage inder Sowielunion Berlin, 1936

⁵¹ cm. Spuler B. Die Wolga-Tataren und Baschkiren unter russischer Henschaft//Der Islam, 1949, Bd, 29 H. 2 S 187-197

⁵² cm. ZenkovskyS. A. Pan Turkism and Islam in Russia Cambridge, 1960

⁵³ Тоган З. В. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана, С. 122

⁵⁴ Фаизов Г. Б. Государственно исламские отношения в Поволжье и Приуралье, Уфа, 1995 С 52-53

⁵⁵ Ахмед Цаликов (наст. фам. Цалыккаты) (1882-1928) - осетин-мусульманин, меньшевик публицист эмигрант

⁵⁶ Цаликов А. Мусульмане России и федерация Речи произнесенные на Всероссийском Мусульманском съезде в Москве 1-11 мая 1917 г, Пг, 1917, С. 23,24

⁵⁷ Садри Максудов (1879-1957)-выпускник Сорбонны, доктор права, помощник присяжного поверенного, публицист, депутат II-III Дум от Казанской губ., кадет, эмигрант. Подробнее о нем см. Аида А. С адри Максуди Ареал. Пер. с турецкого В. Б. Феоновой, М., 1996

⁵⁸ Стенографический протокол заседаний VII съезда партии народной свободы, Пг., - 1917, С. 40-41

⁵⁹ Тоган 3.В. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана С 123 В уфимском переводе утверждается, что статья Валидова "не понравилась видным представителям татарской интеллигенции", в том числе Фахретдинову и Рамиеву (Тоган 3. В. Воспоминания. Борьба народов Туркестана, С. 184) Ризаэддин Фахредцин (Фахреддинев) (1859-1936) - педагог, писатель, журналист, общественный деятель Закир Рамеев (1859-1921) - золотопромышленник, депутат I Думы от Оренбургской губ., кадет

⁶⁰ История Башкортостана. Ч. 1. Уфа, 1991. С. 328.

⁶¹ Мусульманская фракция в Учредительном собрании. Речь Ахмеда Цаликова. Казань, 1917. С. 20.

⁶² Тоган З.В.. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана... С. 133. Ср. "... Я... назначен на ответственный пост в министерстве здравоохранения правительства Керенского" (Тоган З.В.. Воспоминания. Борьба народов Туркестана... С. 198).

⁶³ Ибниамин Ахтямов (1877 -?) - присяжный поверенный, эсер. После Февральской революции комиссар Временного правительства по делам мусульман Уфимской губернии.

⁶⁴ Речь идет о "Протоколах Всероссийского мусульманского съезда, состоявшегося в Москве 1-11 мая 1917г." (Пг., 1917., на татарском яз. ).

⁶⁵ Тоган З.В.. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана... С. 134.

⁶⁶ В уфимском переводе утверждается, что в протоколах содержались слова Валидова в защиту самостоятельности Башкортостана (Тоган З.В.. Воспоминания. Борьба народов Туркестана... С. 200).

⁶⁷ Тоган З.В.. Воспоминания. Борьба народов Туркестана... С. 203.

⁶⁸ Тоган З.В.. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана... С. 136.

⁶⁹ См.: Государственное Совещание. М.; Л., 1930. С. 185, 186-187, 198, 327, 328.

⁷⁰ В а л е е в Д. Ж., МадьяриА., УраксинЗ. Г., ЮлдашбаевА. М. Судьба и наследие башкирских ученых-эмигрантов. Уфа, 1995. С. 10. Причина такой ситуации, по словам Р. Н. Масалимова, заключалась в том, что "башкирское национальное движение было направлено и против татарских шовинистов-эксплуататоров, ставивших своей целью ассимиляцию башкир, что привело к отходу башкир от общемусульманского и протатарского движения" (Масалимов Р. Н. Национальные союзы молодежи России (1917-1929 гг. ). Бирск, 1996. С. 31).

⁷¹ Тоган З.В.. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана... С. 145. Ср.: Этот указ тогда "отражал понимание нашим народом сущности национального суверенитета. Самое важное заключалось в следующем: из-за царившей в России анархии возникла необходимость объявления самостоятельности". (Тоган 3. В. Воспоминания. Борьба народов Туркестана... С. 216).

⁷² ГА РФ, ф. 1701, оп. 1, д. 57, л. 67-68. М. М. Кулыпарипов в своей монографии, осовременивая ситуацию, утверждает: "История национально-государственного строительства в Башкортостане в первые послереволюционные годы свидетельствует, что игнорирование права народов на самоопределение, навязывание им сверху тоталитарных порядков, могут привести к печальному концу". (Кульшарипов М. М. 3. Валидов и образование Башкирской Автономной Советской Республики (1917-1920 гг. ). Уфа, 1992. С. 121).

⁷³ Тоган З.В.. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана... С. 125.

⁷⁴ Кульшарипов М. М. Некоторые вопросы башкирского национального движения и образования Башкирской АССР // Октябрьская революция и осуществление ленинской национальной политики в Поволжье и Приуралье (к 70-летию образования Башкирской АССР). Уфа, 1989. С. 68

⁷⁵ Подробнее см.: Культурно-национальная автономия мусульман тюрко-татар Внутренней России и Сибири//Национально-культурные автономии и объединения. Историография. Политика. Практика. Т. II. М., 1995.С. 92-112.

⁷⁶ Г. Шафиков утверждает, что башкирское правительство еще до Октябрьского переворота объявило об автономии Башкирии, что "ни в одном другом регионе России не было столь мощного национального, всенародного движения за обретение революционной автономии" (Ш а ф и к о в. Г. Указ. соч. С. 8). На деле в то время никакого башкирского правительства не было, а масштабы башкирского движения вовсе не были столь велики.

⁷⁷ Тоган З.В.. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана... С. 148.

⁷⁸ X а л и м А. Книга печали, или записки аборигена. Вильнюс, 1991. С. 160.

⁷⁹ Русские ведомости. 1918. 9(22) февраля.

См., напр.: А м и н е в 3. А. Октябрьская социалистическая революция и гражданская война в Башкирии (1917-1919 гг. ). Уфа, 1966. С. 223-225.

⁸⁰ Попытки создания Татаро-Башкирской Республики, получившие позитивную оценку в трудах многих историков, требуют пересмотра, заявляет башкирский исследователь Д. Ж. Валеев. По его мнению, этой акции "суждено было потерпеть фиаско, так как движение это возникло не в самих массах, а в головах идеологов, т. е. оно было движением не народным, а навязанным ему сверху". При этом, считает он, "преследовалась цель дезавуировать движение башкир, татар и других народов региона за национальное самоопределение" (Валеев Д. Ж. Указ. соч. С. 53).

⁸¹ Гражданская война на Волге в 1918 г. Сб. первый. Прага, 1930. С. 143, 169.

⁸² Тоган З.В.. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана... С. 165. Ср.: "Казнь царя Николая и его семьи ускорила продвижение чехословаков и башкир в направлении Екатеринбурга". (Тоган З.В.. Воспоминания. Борьба народов Туркестана... С. 245).

⁸³ Вестник правительства Башкирии. 1918. 19 сентября.

⁸⁴ Здесь и далее так выделены слова, которые в оригинале Валидов написал по-русски латинскими буквами.

⁸⁵ Управляемая демократия (англ.).

⁸⁶ речь идет о письме Валидова военному министру Сибирского правительства А. Н. Гришину-Алмазову, в котором было сказано: "правительство Башкирии является органом беспартийным, но демократическим, вместе с тем оно в вопросах о внутреннем устройстве стоит на точке зрения бескомитетности, бессоветности... " (Т и п е е в ТТТ. К истории национального движения в Советской Башкирии (1917-1929 гг. ). Уфа, 1929. С. 33).

⁸⁷ Речь идет не о журнале "Красный архив", а о ЦГАОР СССР (ныне ГА РФ).

⁸⁸ Тоган З.В.. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана... С. 168. Ср.: "О структуре власти я писал так: «Управление в Башкортостане... установит демократию центра, т. е. демократию управляемую. Советские историки, опубликовав мое письмо в "Красном архиве", истолковали эти слова как "демократию без Советов"» (Тоган З.В.. Воспоминания. Борьба народов Туркестана... С. 248).

⁸⁹ Вестник Комитета членов Всероссийского Учредительного Собрания. 1918. 7 сентября.

⁹⁰ Русский исторический архив. Сб. первый. Прага, 1929. С. 154, 155, 198. По мнению участника этого совещания видного эсера "соединение наших частей с башкирскими образует собой такую значительную военную силу, с которой вынуждены будут считаться и колчаковцы и красные" (Святицкий Н. К истории Всероссийского Учредительного собрания. Часть III. Съезд членов Учредительного собрания. Очерк событий на востоке России в сентябре-декабре 1918 г. М., 1921. С. 144).

⁹¹Кроль Л. А. За три года (Воспоминания, впечатления и встречи). Владивосток, 1921. С. 123.

⁹² Юнус Бикбов (1882 или 1889 -?) учился на юридическом факультете Петербургского, затем Казанского университетов, эсер. После Февральской революции — мировой судья, член БЦС, избран в Учредительное собрание от башкирских федералистов Оренбургской губернии.

⁹³ Вестник Комитета членов Всероссийского Учредительного собрания. 1918. 1 октября. Святицкии Н. Указ. соч. С. 37.

⁹⁵ Ленин В. И. ПСС. Т. 50. С. 252.

⁹⁶ См., напр.: Самсонов В. К. На пути к возрождению. Омск [Б. г. ] С. 3: А к у л и н и н И. Г. Оренбургское Казачье войско в борьбе с большевиками. 1917-1920. Шанхай, 1937. С. 103.

⁹⁷ Ген. Г о п п е р. Начало и конец Колчака // Гражданская война в Сибири и Северной области. Мемуары. Революция и Гражданская война в описаниях белогвардейцев. Т. IV. М.; Л., 1927. С. 57.

⁹⁸ ГА РФ, ф. 1701, оп. 1, д. 57, л. 79-80. "Самсонов В. К. Указ. соч. С. 3.

¹⁰⁰ Алихан Букейханов (1870-1937) - преподаватель, журналист, этнограф, депутат I Думы, кадет, лидер казахского движения "Алаш".

¹⁰¹ Г а н А. (Гутман). Россия и большевизм. Материалы по истории революции и борьбы с большевизмом. Ч. I. 1914-1920. Шанхай, 1921. С. 277-278.

¹⁰² Мирсаит Султан-Галиев и идеология национально-освободительного движения. Научно-аналитический обзор. М., 1990. С. 81.

¹⁰³ См.: 7-й Всероссийский съезд Советов рабочих, крестьянских, красноармейских и казачьих депутатов. Стенографический отчет. М., 1920. С. 17-18.

¹⁰⁴ Тоган З.В.. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана... С. 169. Ср.: "Советы положительно оценили наше решение вести национальную борьбу во внутрироссийских рамках. То, что советские политические деятели, как в свое время и царские, являлись русскими националистами, я узнал впоследствии из уст Чичерина" (Тоган З.В. Воспоминания. Борьба народов Туркестана... С. 249).

¹⁰⁵ Подробнее см.: X а з и е в Р. А. Роль свободной торговли в экономике Башкирии периода "военного коммунизма" (1919-1921 гг.) //Вестник Ленинградского университета. 1989. Серия 2. История, языкознание, литературоведение. Вып. 1. (№ 2). С. 85-87. В то же время валидовская экономическая политика оказала известное воздействие на большевистских политиков. Троцкий, который зимние месяцы 1919-1920 гг. провел на Урале, свидетельствует: "С Урала я привез значительный запас хозяйственных наблюдений, которые резюмировались одним общим выводом: надо отказаться от военного коммунизма... восстановить в той или другой степени внутренний рынок" (Т р о ц к и и Л. Моя жизнь. Опыт автобиографии. М., 1991. С. 440).

¹⁰⁶ Тоган 3.В. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана... С. 193. Ср.: "В целях объединения политических сил мы занимались созданием Социалистической партии, отличающейся от Коммунистической... Она должна была стать Свободной социалистической партией... Программа нами была подготовлена... Представитель ЦК РКП(б) в Башкортостане в 1919-1920 годах Самойлов упоминает об этой партии, однако перевод слова "Ирек" - "Воля" был ошибочно напечатан как "Волна"» (Тоган З.В. Воспоминания. Борьба народов Туркестана... С. 282). Необходимо добавить, что в 1917 г. в Уфе издавалась газета татарских эсеров под названием "ЭРК", которое и было позже использовано Валидовым; а молодые делегаты Ш Всебашкирского съезда в Оренбурге (в декабре 1917г.) основали организацию "Тулкын" ("Волна").

¹⁰⁷ Харис Юмагулов (1891-1937) - прапорщик, большевик с 1917 г., военный комиссар Казанской губернии (1918г.), председатель Башревкома (1919-1920 гг.).

¹⁰⁸ РЦХИДНИ, ф. 17, оп. 65, д. 22, л. 213.

¹⁰⁹ Зарецкий Николай Васильевич - председатель ВЦИК в Башкирской республике, член Башревкома, инструктор-ревизор НКВД (1919 г. ).

¹¹⁰ Тоган З.В. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана... С. 206. В докладе большевистскому центру Зарецкий сообщал, что Валидов, рассказывая ему о планах создания партии "Волна", объяснял: "мы, например, с муллами будем крепче разделываться, чем коммунисты, а о капитале и о промышленности нам говорить в своей программе нечего, так как у нас этого капитала нет" (РЦХИДНИ, ф. 17, оп. 65, д. 22, л. 50-51). Действительно, Духовное управление мусульман Башкурдистана, созданное по решению башкирского курултая в декабре 1917г., хотя формально существовало, но по сути, мало что значило, так как по его же постановлению религия отделялась от государства, и оно не должно было обеспечивать священнослужителей. Вопреки этим фактам, А. Б. Юнусова пишет, что это Духовное управление, возглавлявшееся видным татарским богословом Р. Фахреддином (Фахретдиновым), при Валидове пользовалось материальной и моральной поддержкой. Однако, по ее же сведениям, съезд мулл Башкирии, которым вновь пришлось учреждать Духовное управление мусульман Башкирии, состоялся только в марте 1921 г. (Ю н у с о в а А. Б. Ислам в Башкирии. 1917-1994. Уфа, 1994. С. 25,26).

¹¹¹ Тоган З.В. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана... С. 224. Ср.: "Было бы хорошо, если бы вы вступили в партию, я желал бы сотрудничать с вами и в рядах партии" (Тоган З.В. Воспоминания. Борьба народов Туркестана... С. 326).

¹¹² Юлдашбаев Б. X. Национальный вопрос в Башкирии на первом этапе советского национально-государственного строительства // Исторические записки. 1987. № 115. С. 68.

¹¹³ В о и н о в В. М. Неизвестные страницы политической биографии Валидова // Башкирский край. Уфа. 1991. С. 67-74.

¹¹⁴ РЦХИДНИ, ф. 5. оп. 1, д. 938, л. 2-2 об.

¹¹⁵ Там же. ф. 17, оп. 65, д. 270, л. 172.

¹¹⁶ Революционная Россия. М., 1921. № 12-13. С. 41.

¹¹⁷ РЦХИДНИ, ф. 5, оп. 2, д. 95, л. 11-11 об.

¹¹⁸ ОбраЗ.В.ие Башкирской АССР. Сб. документов и материалов. Уфа, 1959. С. 459-460.

¹¹⁹ Ракай (наст. фам. Рычков) Константин Михайлович (1878-1922) - потомок известного исследователя П. И. Рычкова (1712-1777), автор трудов по географии, экономике, истории, этнографии народов Поволжья, Урала, Прикаспия, журналист, этнограф, большевик, направлен из Москвы на работу в Башкирию.

¹²⁰ РЦХИДНИ, ф. 17, оп. 65, д. 22, л. 179. В письме Ленину из Стерлитамака Артем 2 января 1920 г. отмечал: "проработав три недели в Башкирии... шаг за шагом мы пытаемся изолировать националистические мелкобуржуазные кулацкие элементы в среде башкир и наряду - объединить, сплотить и дисциплинировать все коммунистические элементы" (Артем (Ф. А. Сергеев). Статьи, речи, письма. М., 1983. С. 244).

¹²¹ См.: Наше отечество. Опыт политической истории. Т. 2. М., 1991. С. 143-145.

¹²² Память подвела мемуариста. Он был избран на эту должность на заседании Башревкома 4 марта 1920 г. (ЦГИА Республики Башкортостан, ф. 1107, оп. 1, д. 108, л. 3).

¹²³ Тоган З.В. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана... С. 234.

¹²⁴ Распространенная точка зрения, что Валидов, не согласившись с ограничением прав Башкирской республики, вытекавшим из данного постановления, прекратил сотрудничество с большевиками (Башкортостан. Краткая энциклопедия. С. 200). не точна, о чем свидетельствуют его последующие письма и телеграммы в центр.

¹²⁵ Один из переводчиков мемуаров, путаясь в хронологии "бегства" Валидова, писал: "Знал ли он о том, какая участь его ждет? Думаю, знал и принял решение не подвергать свою жизнь бессмысленной опасности" (Ш а ф и к о в. Г. Указ. соч. С. 9).

¹²⁶ РЦХИДНИ. ф. 17, оп. 3, д. 68, л. I; д. 86, л. 5; оп. 112, д. 30, л. 2.; д. 34, л. 2; Известия ЦК КПСС. 1990. № 12. С. 154, 161; В. И. Ленин. Биографическая хроника. 1870-1924. Т. 8. М., 1977. С. 452, 633.

¹²⁷ Тоган З.В. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана... С. 268. Дальнейшее сравнение с уфимским переводом этих мемуаров на русский язык завершено, так как он оканчивался на главе, предшествующей туркестанским воспоминаниям Валидова. Продолжение русского перевода в Уфе пока не издано.

¹²⁸ Вероятно, Валидов слышал о подобной угрозе. Сталин на 4-м совещании ЦК РКП(б) с ответственными работниками национальных республик и областей (Москва, июнь 1923 г. ) сказал: "Я помню хорошо, Шамигулов [Гали Шамигулов (1890-1959) - рабочий, член РСДРП с 1910г., большевик, член Башкирского обкома партии, председатель ЦИК и СНК Б АССР (1920-1922 гг. )] говорил: "Возьми топор и отруби голову Валидову, ибо он враг". Я решил, что Шамигулов слишком просто решает вопрос. Я его совету не последовал". (РЦХИДНИ, ф. 3, оп. 1, д. 2527, л. 87).

¹²⁹ Тоган З.В. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана... С. 269.

¹³⁰ РЦХИДНИ, ф. 5, оп. 2, д. 192, л. 3. В западной историографии ошибочно считается, что "группа Валидова порвала с большевиками и укрылась в Туркестане" (Б о ф ф а Д. История Советского Союза. В двух томах. Т. 1. М., 1990. С. 173).

¹³¹Диманштеин С. Башкирия в 1918-1920 гг. // Пролетарская революция. 1928. № 5. С. 152.

¹³²Эта организация в литературе характеризуется весьма произвольно. Так, один из московских исламоведов пишет, что в Средней Азии действовало "Общество спасения ислама" во главе с Заки Велиди Тоганом (Лайда Р. Г. Ислам в истории России. М., 1995. С. 203). А. М. Юлдашбаев перевел ее название как "Туркестанское национальное единство" (В а л е е в Д. Ж., Мадьяри А., Ураксин 3. Г., Юлдашбаев А. М. Указ. соч. С. 29, 36).

¹³³ Тоган З.В. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана... С. 289,297, 303.

¹³⁴ РЦХИДНИ, ф. 62, оп. 1, д. 5, л. 15.

¹³⁵ Образование Башкирской АССР... С. 624.

¹³⁶ Резолюции областных конференций Башкирской областной партийной организации и пленумов Обкома КПСС (1917-1940 гг. ). Уфа. 1959. С. 140, 149-150.

¹³⁷ РЦХИДНИ, ф. 17, оп. 3, д. 258, л. 4.

¹³⁸ Тоган З.В. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана... С. 353.

¹³⁹ Нелегальная организация "Единение и Прогресс" была создана в Москве весной 1920 г. видными мусульманскими деятелями А. Байтурсуновым, А. Букейхановым, 3. Валидовым, В. Ибраимовым и др. В этой связи обращает на себя внимание упоминание Валидовым о беседах в Москве весной 1920 г. с приехавшими туда видными членами ЦК младотурецкой партии "Иттихад ве Теракки" ("Единение и Прогресс") Назым-беем и Халиль-беем.

¹⁴⁰ РЦХИДНИ, ф. 62, on. 1, д. 5, л. 17.

¹⁴¹ На территории Туркестана после Октябрьского переворота скопилась значительная масса турецких военнопленных, освобожденных из лагерей. Они и составили ядро мусульманской армии, которую формировал Энвер-паша для мировой революции, теперь уже на Востоке, как надеялись в Москве.

¹⁴² РЦХИДНИ, ф. 62, оп. 1, д. 5, л. 13.

¹⁴³ Тайны национальной политики ЦК РКП. М., 1992. С. 93.

¹⁴⁴ Тоган З.В. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана... С. 363.

¹⁴⁵ М. Султан-Галиев родился в ауле Елимбетево Карагушевской волости Стерлитамакского уезда, недалеко от аула Кузянова, родины Валидова, был всего на полтора года старше его и являлся личным его товарищем по школе (Тайны национальной политики ЦК РКП... С. 48).

¹⁴⁶ Шариф Манатов (1892-1936)- меньшевик-интернационалист (с января 1917 г. ), большевик (с мая 1918г.).

¹⁴⁷ Речь идет о Гали Шамигулове.

¹⁴⁸ Багау Нуриманов (1893-1918) - большевик с марта 1917 г., член Уфимского комитета РСДРП(б), член Уфимского Совета рабочих и солдатских депутатов (1917 г. ), председатель Оренбургского Мусульманского ВРК (с февраля 1918г.).

¹⁴⁹ С у л т а н-Г а л и е в. М. Статьи, Выступления. Документы. Казань, 1992. С. 381.

¹⁵⁰ РЦХИДНИ, ф. 3, оп. 1, д. 2527, л. 89, 90-91.

¹⁵¹ Мустафа Чокаев (1890-1941) - кадет, член Учредительного собрания.

¹⁵² Мухамед-Гаяз Исхаки (1878-1954) - писатель, драматург, публицист; эсер, неоднократно арестовывался, отбывал тюремное заключение и ссылку. После Февральской революции председатель Московского мусульманского комитета, член Всероссийского мусульманского совета, в 1920 г. эмигрировал.

¹⁵³ Фуад Туктаров (1880-1938) - адвокат, журналист, политик. После Февральской революции председатель Мусульманского комитета в Казани, редактор газеты "Курултай", участник всероссийских мусульманских съездов (1917 г. ), член Всероссийского Учредительного собрания. Во время Гражданской войны эмигрировал.

¹⁵⁴ Мамед Эмин Расулзаде (1884-1955) - публицист, возглавлял партию "Мусават" ("Равенство"); после Октябрьской революции член Закавказского Сейма, один из инициаторов провозглашения Азербайджанской Демократической Республики; с 1922 г. в эмиграции.

¹⁵⁵ Алимарданбей Топчибашев (1862-1934) - юрист, журналист, издатель, депутат I Думы. После Февральской революции возглавлял Мусульманский национальный комитет (Баку), член Всероссийского Учредительного собрания, член Закавказского Сейма, министр иностранных дел Азербайджанской Демократической Республики; после установления Советской власти в Азербайджане в эмиграции.

¹⁵⁶ Знамя борьбы. (Берлин). 1925. № 9-10. С. 17-18. Речь Валидова была опубликована не только в этом эсеровском издании, но и в немецком журнале "Klassenkampf (Берлин). 1925 г., № 14,21.

¹⁵⁷ См.: Известия Российской Академии наук. 1924. Сер. 6. Т. 18. С. 237-248.

¹⁵⁸ Mishaarit. Helsinki, 1996. S. 109.

¹⁵⁹ Mill! Kultur. 1990. N 79. S. 31.

¹⁶⁰ Публикуется по: Тоган З.В. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана... С. 364-367. В архивах обнаружить этот документ исследователям не удалось.

¹⁶¹ Подписи Сталина на опубликованном тексте этого постановления не имеется.

¹⁶² Подписи Валидова на опубликованном тексте этого документа не имеется.

¹⁶³ В постановлении от 19 мая 1920 г. не сказано о таком присоединении; это относится к декрету ВЦИК от 14 июня 1922 г. "О расширении границ Автономной Башкирской Социалистической Советской Республики", согласно которому Уфимская губерния была упразднена, ее территория была передана Башкирской республике, а административный центр превращен в столицу БАССР.

¹⁶⁴ Имеется в виду Коммунистический университет трудящихся Востока (КУТВ), созданный по декрету ВЦИК от 21 апреля 1921 г. в Москве при Наркомпросе.

¹⁶⁵ Кзыл Шарк - орган Центрального бюро коммунистических организаций народов Востока при РКП(б), издавался в Москве в 1920-1922 гг.

¹⁶⁶ Умар Алиев (1895 -?) - карачаевец, учитель арабского, турецкого и персидского языков и литератур, член РКП(б) с 1918 г., зав. отделом горцев Кавказа при Наркомнаце РСФСР (1918 г. ), уполномоченный Наркомнаца по упрочению Советской власти в горских районах Северного Кавказа (1920 г. ).

¹⁶⁷ Поливанов Евгений Дмитриевич (1891-1938) -востоковед, член РКП(б) с 1919 г., участник разработки письменностей для народов СССР.

¹⁶⁸ Мохаммед-ага Шахтахтинский (1846-1931)- учитель, депутат П Думы, профессор, сторонник замены арабского алфавита латинским.

¹⁶⁹ Вероятно, Мустафа Кулиев (1893-1938) - просветитель, философ, литературовед, партийный и государственный деятель АзССР; в 1922-1928 гг. первый нарком просвещения Советского Азербайджана.

¹⁷⁰3 иновьевГ., Ленин Н. Против течения! Сборник статей из "Социал-демократа", "Коммуниста" и "Сборника Социал-демократа". Пг., 1918.

¹⁷¹ Сафаров (наст. фам. Вольдин) Георгий Иванович (1891-1942) - член РСДРП с 1908 г. После Октябрьской революции на партийной и советской работе. После Гражданской войны написал ряд работ.

¹⁷² См.: Ленин В. И. ПСС. Т. 41. С. 162-168.

¹⁷³ Вероятно, речь идет о руководителе советских профсоюзов большевике М. П. Томском.

¹⁷⁴ При переводе данного документа были допущены серьезные ошибки, тем не менее в таком виде это письмо цитируется в ряде публикаций и порой с такими сокращениями, которые искажают тон письма, а порой и самый смысл его. Например, предпоследняя фраза Валидова в книге М. М. Кульшарипова приняла такой вид: "Будьте осторожны, возможно у истоков совершенных ошибок стоите Вы сами" (Кульшарипов М.М. 3.Валидов и образование... С. 151).

Источник